Е. Прудникова: Ну, у Антонова-Овсеенко, не того, который папа-революционер, а того, который сын-писатель — примерно то же самое. А вот с кем такого не произошло — так это с Шаламовым. Его «Очерки уголовного мира» — отличное противоядие от любой блатной романтики. Так что всех слушателей радио «Шансон» отсылаю к этой книге — а потом попробуйте снова послушать «Шансон». Ладно, лирическое отступление было хорошее, а теперь вернемся к нашим советам-комбедам.
Что такое советская власть? Та советская власть, что сидит в Петрограде, написала к Конституции очень хорошие инструкции. Они были грамотные, политически подкованные люди и писали все хорошо и правильно. Затем инструкции посылали на места, где их через пень-колоду по слогам разбирали. Три четверти слов вообще не понимали, из понятной четверти слов придумывали что-то свое. У меня воображение развитое, профессиональное, но я не могу, например, представить. каким образом двадцатилетний комбедовец с одним классом церковно-приходской школы понимал слово «буржуй». Тут мне фантазия отказывает.
И не зря же большевики все время посылали на места еще и комиссаров. Функция комиссаров как раз и была — следить, как читают и как разбирают инструкцию местные власти и местные суды.
Д. Пучков: А комиссары всё понимали одинаково?
Е. Прудникова: Если бы! Но все-таки ближе к исходному смыслу. Так прошло несколько месяцев, а потом, осенью, устроили перевыборы комбедов, поскольку выяснилось, что термин «комбед» на местах тоже понимают по-разному.
Вот, например, Ленин считал богатыми в Северной области тех крестьян, кто имел двойную физиологическую норму — если у него в амбаре было по 24 пуда хлеба на члена семьи, он богатый. Среднестатистическая семья в то время имела пять человек, одну лошадь и одну корову. В сумме получаем примерно 175 пудов. Это к вопросу о благосостоянии сельского хозяйства. Северная область, конечно, бедная из бедных, люди там с поля сроду не кормились — но все же…
Ленин тоже не сам это придумал, а на основании расчетов и донесений с мест, то есть их считали богатыми и на местах. Впрочем, съезд губернских комиссаров продовольствия той же Северной области посчитал богатыми уже тех, кто мог прокормиться своим хлебом до нового урожая. Таких, даже если это было трудовое хозяйство, в комбеды не выбирали.
Д. Пучков: Сейчас говорят, что комбедовец — это бездельник, лодырь…
Е. Прудникова: Вовсе не обязательно. Были и другие причины бедности — лошадь пала, сына-работника на войне убили, дом сгорел, детишек много выжило. Тут другой нюанс: шла война, по лесам гуляли банды, в деревнях — кулацкий террор. Естественно, в комбеды шли самые активные и бесстрашные. А активность и бесстрашие обычно сопровождались фронтовыми привычками или уголовными наклонностями. Ну, а в Совет, как мы видели, могли выбрать кого угодно. И вот эти два органа схлестнулись за власть над селом.
