Д. Пучков: На мой взгляд, психологический момент очень важен. Мне лично такого не понять, я бы делал не так.
Е. Прудникова: Длинные деньги, с отдачей в двадцать лет? У нас даже сейчас олигархи так не вкладывают. В девяностые годы нефтянку порасхватали — думаете, стали скважины обустраивать? Да ничего подобного, стали качать нефть и быстро продавать. В итоге через десять лет все пришло в упадок, и эти господа принялись обращаться за субсидиями: помоги, государь, дело гибнет!
Д. Пучков: Это тоже понятно: живем, как на краю вулкана, завтра все кончится, надо воровать стремительно, в четыре руки.
Е. Прудникова: В «золотой России» так же было — жить надо быстро…
Д. Пучков: Умирать молодым…
Е. Прудникова: Так они, в общем-то, при той медицине долго и не жили. Одни эпидемии чего стоят. Семнадцать детей было, пара недель — и две трети семьи как корова языком слизнула. Это не говоря об обычных болезнях. До старости мало кто доживал. В общем, помещику заниматься хозяйством не хочется, да и не по понятиям. Крестьянин? Он не может, у него нет ни денег, ни знаний, ни возможности их получить. Да и какой из раба хозяин? Сегодня он что-то делает, а завтра его продадут или обменяют на борзую собаку.
Д. Пучков: А на Запад они смотрели, как у нас любят?
Е. Прудникова: Где мужик и где Запад?
Д. Пучков: Крупный помещик?
Е. Прудникова: А они не интересовались. У них психология не та. Это же элита, аристократия, это не буржуазия какая-то паршивая, которой все интересно. И, в общем, получилось так, что сельского хозяина у нас не было. А не было сельского хозяина — не было развития сельского хозяйства. Вот я вам сейчас зачитаю хорошую фразочку, а вы угадайте, когда это писано: «Крестьяне пашут, сеют, жнут, как пахали, сеяли, жали сто лет тому назад. Паренина везде существует, треть пахотной земли ежегодно остается бесплодной, жатва вообще едва ли приносит четыре зерна вместо 15 и 20 при усовершенствованном хозяйстве; да и сии скудные зерна суть обыкновенно рожь, овес, греча, малоценные и более истощающие землю, нежели уплождающие оную». Когда это писано?
Д. Пучков: Ну, по стилю, я думаю, начало XIX века.
Е. Прудникова: В XVIII могло быть? Могло, подходит. В IX могло? Подходит. В XX могло? Подходит. 20-е годы XX века могло? Подходит. На самом деле это писал в 1833 году председатель Вольного экономического общества граф Мордвинов в письме к Николаю Первому.
Д. Пучков: Почти угадал, но я угадывал только по словам.
