В 1805 году Наполеон заявил, что его «стремление положить своим генералам и офицерам такое высокое жалованье вызвано нежеланием слышать о том, что алчностью они порочат свое благороднейшее ремесло, вызывая к себе неуважение окружающих». Однако в начале первой итальянской кампании он обратился к своим плохо одетым и обутым солдатам, призывая их добывать одежду и пропитание самостоятельно, другими словами — мародерствовать: «Солдаты! У вас нет ни одежды, ни провианта. […] Я поведу вас на самые плодородные равнины мира. Богатые провинции, большие города будут в вашей власти. Вы обретете там честь, славу и богатство». Двойственное отношение к жажде наживы, проявляемой его ближайшим окружением, — самое уязвимое место его правления.
Поскольку «демократия возвышает верховную власть, и только аристократия ее сохраняет», Наполеон в 1806 году преобразовал двенадцать провинций королевства Италия в герцогства, глава которых получал во владение только титул и ежегодную ренту. Герцог Истрийский (Бессьер) и Далматский (Сульт) получали, например, по 100 000 франков ежегодно. Наполеон вновь ввел в употребление такие титулы старого режима, как герцог, граф, барон, шевалье, присоединяя к ним названия населенных пунктов, где происходило сражение, или название вновь завоеванной местности. Например, Ней после решительных действий в Бородинском сражении 1812 года получил титул князя Московского. В общей сложности император пожаловал своим подданным около тысячи дворянских титулов, больше половины которых (59 %) получили военные. За исключением высшей аристократии, дворянское сословие империи, обязанное своим званием не благородной родословной, а милости императора, не имело никаких привилегий в гражданском или уголовном праве, а также никаких льгот в уплате налогов. Два маршала, Брюн[59] и Журдан[60], не получили дворянских титулов, без сомнения, из-за их республиканских взглядов.
Помимо дворянских титулов Французская революция уничтожила все награды, в том числе и военные. Однако Директория возродила старинную традицию награждать людей, проявивших мужество и отвагу, именным оружием. Генерал Бонапарт прибегнул к этому виду награждений во время итальянской кампании, поскольку он считал, что «не стоит приучать солдат, отличившихся храбростью, к денежным вознаграждениям. Достаточно написать им слова благодарности». Солдат наполеоновской армии Жан-Рош Куане с гордостью рассказывал: «Около Монтебелло завязалась тяжелая битва. […] В полдень к нам, на галопе, подъехал адъютант генерала Ланна с приказом как можно быстрее начать наступление, поскольку неприятель атакует главный корпус со всех сторон. […] Тогда я бросился вперед. Опередив своего командира, я подбежал к пушке австрийцев. Я появился как раз в тот момент, когда артиллеристы закончили заряжать орудие и готовились выпустить по нам залп. Я набросился на неприятеля со штыком, и вскоре австрийцы лежали на земле. Все произошло за одну секунду. Подъехал генерал Бертье и спросил, что я здесь делаю. Я рассказал ему, и он велел передать моему капитану, чтобы тот вечером представил меня первому консулу. […] Генерал Бонапарт взял меня за ухо. Я решил, что он будет меня ругать, оказалось — совсем наоборот, это было изъявление дружбы. Он сказал:
