Юрген вооружился шариковой ручкой с явным намерением пуститься в объяснения.
— Вот, посмотрите…
— По-русски, — коротко напомнил Жуковицкий, и астролог с видимым сожалением оставил космограмму в покое. — Давай, выкладывай, что тебе твои звезды нашептали и, главное, при чем здесь Лера. Что-то ты, Эрнст Карлович, в последнее время на нее наезжаешь. С чего бы это, а?
— Мои расчеты уже на протяжении месяца указывают на угрозу, исходящую со стороны Валерии Алексеевны, — пропустив шпильку мимо ушей, сказал Юрген.
— Говно твои расчеты, — немедленно перебил его Жуковицкий. — Не поверю, чтобы Лера…
— Я не сказал, что угроза исходит от Валерии Алексеевны, — твердо возразил Юрген, — я сказал: с ее стороны.
— Не вижу разницы, — проворчал Альберт Витальевич.
— Тем не менее она существует. Валерия Алексеевна не имеет против вас умысла, как не имеет его яма, в которой вы рискуете сломать ногу, или готовящийся свалиться вам на голову кирпич. И даже не сам кирпич, а крыша, на краю которой он лежит…
— Не понимаю, — сказал Жуковицкий.
Это была неправда, но ему хотелось, чтобы Юрген, пропади он пропадом, наконец-то начал выражаться яснее — по-русски, по-человечески, как его и просили.
— Ну, например, если я скажу вам, что за углом вас поджидает некая неприятность, вы ведь не станете обвинять угол, верно? И меня вы не обвините в том, что я возвожу на этот угол напраслину…
— Ясно, ясно. Не она, а из-за нее, так?
Юрген кивнул. Альберт Витальевич пожал плечами.
— Ну, так это и без астрологии ясно. Спросил бы меня, я бы тебе то же самое сказал. Из-за женщин у нас, мужиков, вечно сплошные неприятности, так что же мне теперь — оскопиться? У тебя имеется какая-то конкретная информация или опять одни туманные домыслы?
— Нет, — сказал Юрген, — никаких домыслов. Расположение звезд таково, что двоякое толкование исключено полностью. Все случится в ближайшее время, скорее всего, послезавтра, и спасти вас могут только самые решительные действия.
— Так-так, — подаваясь вперед, произнес Альберт Витальевич, — это уже интересно. Давай-ка с этого места поподробнее…
Разговор длился почти час, а когда астролог, наконец, ушел, Альберт Витальевич еще долго сидел неподвижно, глядя застывшим взглядом на тлеющие в камине угли и пытаясь понять, кто он все-таки такой, этот Эдик Юркин — чародей или платный провокатор.
* * *
В ресторане было пусто. Скучавший у дверей охранник, по совместительству выполнявший функции зазывалы и потому наряженный в японское кимоно и широкие самурайские штаны — хакама, находившиеся в противоречии с его сытой, типично славянской физиономией, от нечего делать обратил внимание на посетителя, который подъехал к заведению на новенькой серебристой «десятке». Демократичный отечественный автомобиль пребывал в таком же несоответствии с дорогим костюмом клиента и фешенебельным рестораном, куда тот заскочил перекусить, как и самурайский наряд охранника с его обликом солнцевского быка. Охранник проводил клиента задумчивым взглядом до самых зеркальных дверей, после чего сразу же забыл о нем, вернувшись к привычному занятию — выковыриванию грязи из-под ногтей.
