Когда мучения оказались неэффективны, заключенных перевели в более суровые камеры, темные и лишенные воздуха, где многие начали умирать от удушья. Особенно сильно страдали только что арестованные новички; те же, кто уже перенес пытки, хотя и изломанные и больные, не только выживали сами, но и укрепляли и подбадривали других.
Епископом Лугдуна в это время был Пофин. Ему исполнилось уже больше девяноста лет, он страдал от болезней, с трудом ходил и едва дышал, но был преисполнен жаждой мученичества. Старец сам пришел к судье в сопровождении толпы, которая, по словам рассказчика, вопила так, словно вела на казнь самого Христа. На вопрос легата, кто у них Бог, Пофин ответил: «Узнаешь, когда будешь достоин». Его поволокли по земле, избивая руками и ногами; каждый из стоявших в толпе считал своим долгом чем-нибудь его ударить или бросить, чтобы отомстить за поругание языческой веры. Пофина бросили в тюрьму, где он умер через два дня.
Следствие продолжалось еще несколько дней. Тех, кто отрекся от Христа, стали пытать заново. Их наказывали вдвойне, как преступников и убийц, совершавших святотатство и предававшихся разврату: им приходилось оговаривать себя во всех этих вещах, чтобы очернить христианство. От отречения они ничего не выиграли, наоборот, им было хуже всех; когда их выводили из тюрьмы, они выглядели несчастней тех, кто сохранил веру.
Наконец, начались казни. В амфитеатре, где собрался жаждущий зрелища народ, был назначен особый день для травли христиан. Первыми вывели Матура и Санкта. Обоих сначала бичевали, потом посадили на раскаленное железное кресло: от горящих тел пошел чад. Матур продолжал молчать, а Санкт повторял те же слова, что говорил прежде на допросах. После нескольких часов страданий, видя, что истязаемые не умирают, их закололи мечами.
Потом вывели Бланднну. Ее привязали к столбу, распяв, как самого Иисуса, и вывели зверей. Те некоторое походили вокруг столба, но женщину не тронули, и Бландину увели назад в тюрьму для последующих пыток. Следующим на очереди был Аттал. В Лионе его многие знали, он считался человеком достойным и известным. Его только обвели вокруг амфитеатра, повесив на грудь табличку «Аттал-христианин»: выяснилось, что он римский гражданин, и его нельзя казнить до решения самого цезаря.
Вскоре пришел вердикт императора: римских граждан казнить мечом, остальных отдать зверям, раскаявшихся отпустить. Наступил праздник, так называемое собрание провинциалов, на который приезжали представители всей Галлии: суд над христианами послужил для них хорошим развлечением. Всех арестованных снова вывели к трибуне и стали допрашивать по одному, обещая отрекшимся свободу. На допросах присутствовал Александр, врач из Фригии; молча поощряя исповедников, он так энергично подавал им знаки, что, по словам историка Евсевия, многие из собравшихся решили, что у него начались родовые схватки. Легат спросил, кто он такой, Александр ответил: «Христианин». Его тут же схватили и приговорили к казни.
