— А почему? Ты нервничаешь под моим взглядом? — не сдержал Кирилл новой усмешки.
Да что это с ним? Почему именно сейчас, когда оба они чертовски устали, он вздумал дразнить ее?
— А вы бы не нервничали?
— Если бы на меня смотрела ты, то нет.
Она подумала несколько секунд и заявила:
— Ну тогда и я не буду! — и отвернулась, чтобы сунуть чашку в микроволновку.
Реплика ее показалась Кириллу какой-то детской и смешной. Она сейчас словно ссорилась с подружкой… в песочнице. И еще Кириллу вдруг подумалось, что несмотря на внешнюю неприступность, эта девушка в душе хрупкая и ранимая. Раньше он думал по-другому. А сейчас, получается, он узнал ее получше.
Влада достала из шкафчика банку с медом и добавила щедрую ложку к молоку. Помешивая содержимое чашки, приблизилась к столу и заняла стул напротив Кирилла. Он же продолжал наблюдать за ней, понимая, что не может отвести взгляда, что ему просто нравится смотреть на нее.
— Вкусно? — кивнул он на молоко, когда она отпила пару глотков и вернула чашку на стол.
— Не очень, — скривилась Влада, чем снова вызвала у Кирилла улыбку. — Но это помогает заснуть.
— Можно? — протянул он руку к чашке.
На что пианистка лишь пожала плечами.
— Фу, гадость какая! — сделал он глоток сладкого пойла и скривился, как недавно она.
— А раньше вы никогда не пробовали?.. — удивилась пианистка.
— Не доводилось…
На пару минут повисло молчание. Кирилл исподтишка наблюдал за Владой, пока не осознал, как сильно она устала. Эта мысль его осенила вдруг. На она же только потому и не уходит, что у нее тупо нет сил встать со стула. И носом вон клюет активно. И глаза с трудом держит открытыми.
— Кирилл Сергеевич, могу я вас кое-о-чем попросить? — посмотрела она на него покрасневшими глазами.
— Можешь, — кивнул он на этот раз без тени сарказма. Да ему было жалко ее, чего он давно уже ни к кому не испытывал. И еще где-то на задворках совести копошилась мысль, что страдает она по его вине.
— Не могли бы вы одолжить мне какую-нибудь свою футболку… — выговорила она и покраснела. Вот же!.. Краснеет по поводу и без. И это вообще не сочетается с ее своенравием. — Я не взяла из дома спальные вещи…
— А могу и я тебя кое-о-чем попросить? — ответил он вопросом на вопрос.
— Меня? — удивилась она.
— Не называй меня по имени отчеству и на вы… пожалуйста, — добавил на всякий случай. Она ведь хочет, чтобы он при ней был вежлив.
— Не могу, — улыбнулась Влада. — Мы с вами не друзья. И вы — мой работодатель. А это значит, что я должна соблюдать субординацию.
