— Ты заставляешь меня хотеть тебя прямо тут, — посмотрел на меня Асмодей, и в глазах его мелькнуло пламя.
— Прости. Не знаю, что на меня нашло, — попыталась отстраниться я, но он не позволил.
— Знаешь, ты единственная женщина, которой я могу позволить все, — улыбнулся он и вновь накрыл мои губы своими. — И сейчас я хочу пригласить тебя на танец, чего тоже почти не делаю.
А ведь и правда! В царстве я видела, как его приглашают на танец, но не он. А сейчас, когда заиграла медленная мелодия, и пары вновь потянулись на танцпол, именно Асмодей встал первый и подал мне руку. А потом ввел меня в центр кружащихся в танце, положил руку мне на спину и нежно привлек к себе, заставляя тонуть в его глазах и плавиться в запрятанном в них пламени. Этот миг показался мне волшебным. Снова исчезли все, остались только мы с Асмодеем. Все мои мысли и желания были сосредоточены на его руках, что поглаживали мою спину, прожигая тонкую ткань платья. На его глазах, в которых я читала любовь и желание защитить меня от всего мира. В его крепком теле, к которому я прижималась, чувствуя твердость мышц, желая увидеть обнаженным, чтобы коснуться губами, покрыть поцелуями…
Звуки вернулись внезапно, и я не сразу поняла, что именно разрушило идиллию одиночества. Но стоило только увидеть Дениса рядом, плавно покачивающегося с Олесей в обнимку, как страх не заставил себя ждать. Нас с Асмодеем окутывала розоватая аура, в то время как Дениса с Олесей — голубоватая. А в том месте, где ауры накладывались друг на друга, цвет был густо-серым, даже грязным, и контуры его искрились и шипели.
— Ты видишь это?! — прошептала я Асмодею на ухо.
Он оглянулся и нахмурился.
— Так не должно быть…
— Как?
— Видишь темную область? — прижался Асмодей к моему уху, а я некстати подумала, что только ради этого, ради его горячего дыхания готова забыть обо всем на свете. — Это предупреждение, что ангел настроен против меня.
— Давай уйдем отсюда!..
Ответить мне Асмодей не успел — музыка стихла, и заговорила именинница:
— Устраивайтесь поудобнее, гости дорогие! — указала она на кресла вдоль стены, что расставлены были попарно, с маленькими столиками между ними. — Предлагаю раскурить кальян, как трубку мира и дружбы!
Я решила сначала, что она шутит, но появились официанты. Они шли гуськом и, действительно, расставляли на столиках кальяны. Ничего себе экзотика!
По залу поплыли экзотические запахи ароматного табака. Гости с удовольствием занимали предложенные места. Нам с Асмодеем ничего не оставалось, как последовать примеру остальных. И все это нравилось мне все меньше. Зато Лемех уже заправски раскуривал их с Мариной кальян и что-то говорил ей. Она смеялась так громко, чем только подпитывала его красноречие.
