— Можно вас разбить? А то смотритесь вы слишком сладкой парочкой.
Он откуда тут взялся? После совместной трапезы в беседке я Артема больше не видела нигде. И даже успела тихо порадоваться, что он слинял с этого праздника. Оказывается, ошиблась я.
Артем.
Ох уж эти позеры! Любители выкурить сигару и почесать языками о политике. С одним таким Артем находился в приятельских отношениях. И познакомились они в клубе пару лет назад. Именно он и затащил некурящего Артема сегодня в курительную комнату, где от дыма сигар топор можно было вешать. Ну и ради приличия пришлось принять участие в жаркой дискуссии, а потом еще и перекинуться в картишки, чего Артем тоже не любил, хоть и умел. А вот против игры на деньги всегда был настроен категорически и не поддавался ни на какие уговоры. Сегодня игра шла на интерес, но и та не доставила ему особого удовольствия. Как бы там ни было, но из прокуренной духоты он рад был вырваться на воздух. И первым делом он отыскал глазами Илью с малявкой.
Парочка была на танцполе и плавно двигалась в так медленной мелодии. Голова девушки покоилась на плече друга, и Артем испытал безотчетное желание оказаться на месте Ильи, чтобы его руки обнимали тонкую талию, а лицо щекотали шелковистые белокурые пряди. Ну и бороться с искушением он не стал, решив воплотить его в жизнь.
— Можно вас разбить? — приблизился он к паре.
Глаза малявки выглядели осоловелыми. Спала она, что ли, на плече Илюхи? Эта мысль вызвала улыбку. Даже в этом она не похожа на всех остальных женщин, основной целью которых на этой вечеринке служит желание затмить остальных. Олеся не такая и кажется она дико устала.
Пока они соображали, что можно ответить, Артем перешел к решительным действиям. Он просто-напросто взял малявку за руку и выдернул из захвата Ильи.
— Ничего с твоей дамой не случиться, — пообещал он другу. — А ты пока проветрись.
Нагло? Возможно. Но желание танцевать с малышкой только усилилось, и побороть его не получалось. А когда ладони Артема прижались к ее теплой и худенькой спине, внутри что-то екнуло, словно ненароком он сделал ей больно. И в такой непосредственной близости она показалась ему еще более хрупкой и какой-то очень ранимой. Впрочем, последнее впечатление явно было обманчивым — в том, что малявка не даст себя в обиду никому, он ни капельки не сомневался.
— Скажите спасибо, что я ужасно устала, — с укоризной посмотрела она не него снизу-вверх. — Иначе в жизни не стала бы с вами танцевать.
