Денис закончил заваривать травяной чай и поспешил в комнату Киры. Хотел успеть оказаться там первым, чтобы лишний раз увидеть ее неподдельное смущение, бесхитростность в глазах вкупе с затаенной страстью, которая тоже неизменно разгоралась, стоило только приблизиться к теме ее исцеления.
Он ждал на веранде, когда она заглянула и бросила:
— Я сейчас, только переоденусь.
И даже на этой короткой фразе умудрилась покраснеть и поскорее спрятаться в комнате. Удивительная девушка! Хотя, наверное, такая реакция с ее стороны считается нормальной, ведь то, что он с ней делает, даже близко к нормальному не отнесешь. Так почему же ему кажется все это естественным, как будто иначе между ними и быть не может? Денис даже головой тряхнул, не в силах ответить на собственные же вопросы. И снова появилась растерянность, что смущала его больше всего.
Кира вернулась в теплых штанах и в каком-то огромном свитере, словно с чужого плеча.
— Что это на тебе? — не удержался от вопроса Денис. Такой наряд даже на унисекс не тянул.
— Ганс дал погонять, — с улыбкой отозвалась, оглядев себя бегло и опускаясь в соседнее кресло. — Самое то вечером. Завтра верну ему.
Ганс?! Опять этот Ганс, который сегодня рискнул лезть к ней своими губищами! Этот чертов Ганс везде, где Кира, в то время как сосредоточиться должен на своих проблемах. Ужесточить что ли ему сеансы? В который раз Денис не узнавал себя, отчетливо понимая, что сейчас тем занимается, что ревнует эту малышку к немцу, с которым у нее, по всей видимости, зародились дружественно-доверительные отношения. А так нельзя — весь профессионализм летит в тартарары.
— Я заварил чай, — разлил он еще горячий напиток по чашкам. — После ночного купания он пойдет на пользу и не даст тебе простудиться. Хотя, ты мне кажешься крепкой, этого не должно произойти.
Кира кивнула и пригубила чашку.
— М-м-м, вкусно, — счастливо протянула, и Денис залюбовался ее распаренным после душа личиком в обрамлении влажных вьющихся волос. — Дачу напоминает.
Надо было переходить к теме разговора, ликбеза, а хотелось просто смотреть на нее. А еще лучше ласкать ее: посадить к себе на колени, забраться под этот чертов свитер, коснуться ее гладкой и теплой кожи… Черт! Опять это наваждение, от которого уже не знал куда деваться!
— Тебе понравился твой первый оргазм? — пустился с места в карьер, чем даже напугал бедняжку. Чашка предательски звякнула о блюдце, когда Кира ту ставила.
— Это было… очень сильно, ошеломительно, — дрогнул ее голос на последнем слове.
