Другой джарава, которого захватили в том же году и назвали Айком, научился немного говорить на хинди. Казалось, он даже подружился с андаманцами. Его отпустили и дали с собой, по словам Портмена, все, что тот хотел, в «надежде, что этот парень вернется и доброе отношение к нему произведет сильное впечатление. Но эти надежды не оправдались, так как через некоторое время в стычке между джаравами и андаманцами Айк унес из андаманского лагеря все, что сумел. При этом он выкрикивал оскорбления на хинди.
В своем ежегодном отчете за 1890/91 год Портмен писал, что окажись он среди джаравов, как это ему удавалось делать на Малом Андамане, то, несомненно, с течением времени сумел бы установить с ними дружественные отношения. Портмен сообщал, что это племя малочисленно. Джаравы скитаются по бескрайним джунглям, время от времени появляясь на побережье или у поселения. Они убивают любого каторжника, который встретится на их пути. Преследуя кого-то, племя разбивается на группы по два-три человека и в случае — опасности мгновенно ретируется. Портмен отмечал, что поселенцы редко видели джаравов и эти встречи были чистой случайностью. С теми немногими джаравами, которых удалось «заполучить» за последние десять лет, поселенцы обращались хорошо и вернули их сородичам, но это никак не сказалось на их отношениях с другими джаравами.
Однако Портмен не терял надежды и считал, что, организуя по территории джаравов походы андаманцев, которым даются строгие инструкции не проявлять к джаравам враждебности, он таким образом приучит это племя к их присутствию. По его мнению, в деревнях джаравов следует оставлять продовольствие и предметы, которые ими особенно ценятся, собственность же самих джаравов оставлять неприкосновенной. Настанет наконец такое время, когда эти непокорные люди увидят, что пришельцы не причиняют им вреда, и станут дружелюбнее. И все-таки в 1895 году он, по-видимому, оставил всякую на это надежду. И уже в отчете за 1894/95 год он писал, что единственный способ «приручить» джаравов — это послать к ним вооруженные группы, состоящие из полицейских и каторжан, как это делалось ранее. При этом андаманцев следует использовать только для выслеживания джаравов, поскольку они их очень боятся и могут действовать против них лишь под прикрытием охранников, вооруженных огнестрельным оружием.
Свой возврат к более жесткой политике он объяснял тем, что не стоит рисковать жизнью андаманцев, численность которых так резко снизилась, да и оставшиеся в живых — уже старики. Помощь андаманцев надо ценить, ведь они хорошо знают территорию джаравов, а джунгли после циклона 1891 года стали почти непроходимыми, так что при любой попытке захватить джаравов все преимущества на их стороне.
