Как рассчитывал Мадзини, эта операция должна была дополнить и поддержать его основное наступление, которое планировалось на севере. Итальянские изгнанники, французские республиканцы и польские эмигранты захватят Савойю, от Швейцарии до Франции, — и трон Карла Альберта рухнет.
«Массовое вооруженное восстание, наступление на столицы, всенародное движение докажут всей стране и за ее пределами, что итальянская нация воскресла, что она дает сигнал для европейского восстания. Захват генуэзского арсенала равносилен Революции», — объяснял Мадзини.
Гарибальди молод, наивен, полон решимости. Он верит в успех.
Он отправился из Марселя сначала в Ниццу, затем в Геную. Мадзини передал ему значительный фонд, собранный «Джовини Италия»; с его помощью он должен был привлечь колеблющихся и приобрести сообщников. Необходимо, чтобы моряки перешли в революционный лагерь. Гарибальди предстояло это организовать.
В соответствии с законом, действовавшим в Пьемонт-Сардинском королевстве, Гарибальди до своего сорокалетия должен был прослужить пять лет в военном флоте. Конечно, он мог уклониться, как делали многие. Но нельзя было упустить такую прекрасную возможность. Он отправился на генуэзский призывной пункт, как на праздник, не думая о государственном механизме, чиновниках, полиции и шпионах.
В Ницце он часто собирал за дружеским застольем своих сверстников. Угощал, кормил, поил. И говорил, не приводя доказательств. Он считал, что друзья его юности похожи на него, что они загорятся от нескольких фраз. Гости поддакивали — и исчезали. Он считал, что сумел их убедить.
С непосредственностью, свойственной его возрасту и неопытности, он не мог себе даже представить, что от долга можно уклониться или, того хуже, после разговора с ним можно донести на него пьемонтским карабинерам.
Единственная мера предосторожности: ни донне Розе, ни Доменико Гарибальди он не рассказал о цели своей поездки.
Гарибальди их успокоил: он едет в Геную, чтобы исполнить свой воинский долг. С ним вместе едет его друг Эдоардо Мутру. Они вернутся.
26 декабря 1833 года Гарибальди и Мутру предстали перед властями королевского флота.
Генуя была самым крупным военным портом Пьемонт-Сардинского королевства. Часть кораблей стояла на рейде, другие, тяжелые трехмачтовые суда, были пришвартованы борт к борту, их высокие стрингеры и свернутые на реях паруса возвышались над причалами.
Арсенал занимал много зданий, расположенных близко от порта. Они и казармы, неподалеку от площади Сарцана, создавали грозный ансамбль. Их занимали карабинеры — жандармы, верные монархии. Генуя в самом деле была крепостью. В ней кипела жизнь. Она была главным торговым портом Пьемонта. Из нее Турин и города севера и Ломбардии, подвластной австрийцам, получали русскую пшеницу, восточные товары, английские машины. Генуя играла ведущую роль в жизнедеятельности и безопасности королевства.
