Артур знал, что маленькие пятнышки на лице называются веснушками, но только сейчас видел их по-настоящему. Он никогда не замечал их на других женских лицах, но это лицо не было чужим. Это было его лицо. Все на лице принадлежало ему — глаза, такие, какими он их видел, нос, волосы… Как ему нравилось рисовать ее волосы! Каждый локон, каждая отдельная прядь заново рождались под его рукой, из его мазков.
Вот и все. Образ завершен. Осталось оформить фон. Вот именно, фон! Все то, что он рисовал раньше или видел вокруг, было фоном. А центром всего была она. О чем бы или о ком он сейчас ни думал, что бы ни вспоминал или представлял, везде была она, словно до этого он и не жил вовсе. И если первой мыслью Артура, там в переходе, была бежать, то теперь он уверен, что нужно искать. Искать ту, что перевернула его жизнь, показала себя.
— О боже! — услышал Артур и резко обернулся.
Люда стояла совершенно белая, прижимая дрожащую руку ко рту. Глаза ее, наполненные слезами, не отрываясь, смотрели на рисунок, который только что закончил Артур.
— Люда! — Артур подбежал к тете, опасаясь сердечного приступа. Он взял ее под локоть и подвел к стулу, на который и усадил. — Может, таблетку какую принести?
Она только помотала головой, не переставая разглядывать полотно.
— Это… это… Как ты смог? — наконец спросила Люда.
— Сам не знаю, — честно ответил Артур.
— Кто эта девушка? — слезы заструились по щекам пожилой женщины.
— Не знаю.
— Но, ты же видел ее?
— Да. Сегодня. В пешеходном переходе.
— Ты видел ее такой? — Люда перевела потрясенный взгляд на Артура.
— Именно! И я не знаю, что это?
— Это то, чего ты не можешь видеть. Никогда не мог…
— Я и сейчас не могу. Все такое же, как раньше, кроме нее.
Люда опять перевела взгляд на картину, в центре которой стояла девушка, играющая на скрипке, яркая, словно живая. Яркая была только она, все остальное оставалось обычным бело-серо-черным. Люда даже зажмурилась, в какой-то момент ей показалось, что девушка сейчас шагнет с полотна и окажется в этой комнате.
— Господи! Как же такое возможно? Что ты чувствуешь? — вновь повернулась она к племяннику.
— Случилось что-то важное, очень важное для меня, — задумчиво произнес Артур. — Правда, я еще не понял, что это. Но я точно знаю, что без нее не смогу жить дальше. Теперь она мне нужна, как воздух. Я закрываю глаза и вижу ее. Я слышу, как она играет. И это теперь вся моя жизнь, — он устало потер глаза и опустился на стул рядом с Людой.
