Одна мысль не давала мне покоя — почему Вера не осталась с Иваном, наплевав на мнение и авторитет родителей? Я бы именно так и поступила. Ну, возможно, не наплевав. Попыталась бы убедить сначала, уговорить, рассказать им о своей любви. Если бы все оказалось напрасно, то пошла бы против их воли, но осталась бы с любимым.
Вывод напрашивался сам — Вера не любила Ивана. Наверное, он ей нравился, ее тянуло к нему. Все это она могла запросто принять за любовь. Но это не так. А вот в его глазах я видела свет того самого — настоящего чувства. Из них двоих любил он. Я даже представить боялась, как, должно быть, он себя чувствовал после расставания.
Мне и Григория было жалко, хоть я и испытывала к нему все то, что испытывала Вера. Даже во сне я могла рассуждать отвлеченно, одновременно быть Верой и наблюдать за ней со стороны. Не относилась она к тем женщинам, что любят слепое обожание. Да и не в этом дело. Я понимала, отчего так сильно страдает Вера. Слава богу, мне не пришлось испытать этого на себе. Но догадаться было не сложно, что отвратительна именно плотская сторона ее супружеской жизни. Я тоже мало об этом знала, только в теории. Но даже представить не могла, что до меня дотрагивается кто-то неприятный мне.
Все запуталось и усложнилось. С появлением этих снов, жизнь моя изменилась, и я сама стала другой. И все это не мое, чувствовала. Не радовали меня такие перемены, напротив, угнетали. Так часто, как в последнее время, я никогда еще не впадала в уныние и не ловила себя на мысли, что закончилась пора беспечной юности.
На следующей неделе я сходила в больницу и сделала рентген, как велел врач. Кость срасталась отлично. Травматолог обещал пораньше снять гипс, что меня особенно порадовало. Надоел он жутко! Просыхал плохо, кожа под ним зудела постоянно… Я даже предпринимала попытки почесать — просовывала под гипс спицу. Скорее бы закончилось это испытание. Мысль, что за неделю до Нового года я освобожусь от этого куска пластика, вселяла в меня оптимизм. Немного огорчало, что больничный мне закроют не раньше окончания новогодних каникул. Значит, период безденежья затянется. Правда, на работе вроде как обещали премию по итогам года. А еще не радовало, что предновогоднюю неделю придется потратить на поездки в больницу — мне назначили пять сеансов прогревания. Все люди как люди, будут готовиться к празднику, а я, как сайгак, скакать из автобуса в автобус, потому что в больницу ехать с двумя пересадками, а на такси не напасешься. Хотя, это все равно лучше, чем сидеть дома безвылазно.
