То же самое можно сказать и о священнослужителях. Чтобы занять высокое место в церковной иерархии, стать влиятельным сановником, нужно окончить семинарию, затем духовную академию. Нужно всю жизнь служить в церкви, а для назначения на высокий пост иерарха — епископа, архиепископа и митрополита — нужно быть монахом, то есть относиться к черному духовенству, исполняя все его ограничения, включая целибат.
Эти правила действуют не только в Православной, но и Католической церкви. Более того, у католиков целибат распространяется шире, чем у православных. И путь вверх по иерархической лестнице не менее долог и труден.
Распутин был, несомненно, очень амбициозным человеком. Славы деревенского целителя и ясновидца ему было мало. Он желал прогреметь на всю Русь, взойти на вершину религиозной власти. Возможно, сравняться по могуществу с высшими сановниками церкви.
Почему его намерения не вызывают особых вопросов? Да посмотрите на жизнь Распутина сами. Он действовал как настоящий карьерист. Использовал доверчивость верующих людей. Налаживал связи в высших церковных кругах. Отчаянно темнил, пуская в ход недюжинную фантазию. Там, где Григорий Ефимович не мог оперировать знаниями, он пускал в ход свой талант сказочника. Легенда всегда выглядит ярче, чем унылые факты. Легенду легко и подкорректировать. Легендой, в конце концов, легче убедить — тех, кто готов поверить.
А Распутину верили. В 1900 году, после трех лет истовых молитв, он отправился в паломничество в Киев. К тому времени в Покровском за Григорием Распутиным закрепилась слава раскаявшегося грешника, человека крайне религиозного, но молящегося не по строгому канону, а на свой лад. И откуда было взяться следованию этому самому канону, если Григорий Ефимович его не знал? В 1900 году он был все еще неграмотен.
К слову — с 1893 по 1900 год последовательность событий в жизни Распутина приобрела хоть какую-то стройность. Вернувшись в 1896 году из трехлетнего странствия по миру в Покровское, Распутин три года проповедовал и учил сельчан религиозному смирению. Хозяйство, по рассказу старшей дочери Матрены, он забросил. Однако не обеднел — еще одна фактическая нестыковка. Кто вместо Григория Ефимовича добывал хлеб насущный? Супруга Прасковья, сама женщина глубоко религиозная, паломница, мать троих малолетних детей? Стареющий отец Ефим Яковлевич, живший с семьей сына в одном доме? Сам Григорий Ефимович к труду явно охладел. А крестьянское хозяйство требовало постоянной тяжелой работы. Как-то, впрочем, справлялись и без Григория.
