Описание убийства оставили несколько современников. Гай Азиний Поллион (76 г. до н. э. — 4 г. н. э.) написал, вероятно, лучшую историю промежутка времени между 60 и 44 гг. Этот замечательный историк являлся другом Цезаря, но ему были ведомы и его недостатки[70]. К сожалению, Поллиона не было в Риме во время мартовских ид. Тит Ливий (59 г. до н. э. — 17 г. н. э.) родился в Патавии (совр. Падуя), а в Рим приехал закончить образование. Если даже он не находился в Риме в мартовские иды, то совершенно точно побывал там через несколько лет, когда это событие еще не стерлось из общей памяти. Смерть Цезаря стала важным эпизодом его монументальной «Истории от основания города». Известный историк и географ Страбон (62 г. до н. э. — 23 г. н. э.) переехал из Анатолии (совр. Турция) в Рим в эпоху Августа. Он включил смерть Цезаря в свою историю 145–30 гг. Гай Оппий, близкий друг и помощник Цезаря, создал мемуары о нем, а Бибул, усыновленный Брутом, написал сочинение того же жанра о Бруте. Друг Брута Эмпил стал автором небольшой книги о смерти Цезаря. Было бы крайне интересно прочитать все эти сочинения, но, к сожалению, ни одно из них не дошло до наших дней. То, что осталось от работы Тита Ливия, содержит только краткий пересказ глав о Цезаре. К счастью, более позднее античные авторы читали эти ныне утерянные книги. Впрочем, всё-таки сохранились два чрезвычайно важных свидетельства.
Одно из этих свидетельств относится к 44 г. и находится в письме, написанном Цицероном, возможно, всего через несколько недель после мартовских ид. Это свидетельство очевидца, но, к сожалению, совсем небольшое — лишь один параграф. Оно подтверждает некоторые детали в более поздних версиях, но всё же содержит некоторые преувеличения.
Намного более значимый, хотя и более поздний рассказ современника можно найти в «жизни Цезаря Августа» — биографии императора Августа, бывшего Октавиана, написанной Николаем Дамасским (64 г. до н. э. — после 4 г. н. э.). Это один из пяти основных сохранившихся источников о заговоре, идах и о том, что за ними последовало, — и в настоящее время наш наиболее важный источник. Суждения Николая зачастую проницательны, но и с ними есть некоторые проблемы. В 44 г. Николай был уже взрослым человеком, однако он не находился в Риме. Историк даже не являлся римлянином — он был греком из Сирии. Он писал эту работу несколько десятилетий спустя после убийства Цезаря, но когда именно — точно неизвестно. Кроме того, то была тенденциозная работа: он частично переработал автобиографию Августа и фактически выполнял императорский заказ; соответственно, у него имелись свои причины опорочить заговорщиков. И наконец, до нас дошло не само сочинение, а его позднейшая краткая версия. Тем не менее уцелевшие отрывки представляют собой захватывающее чтение. Гораздо увереннее, чем все прочие историки, Николай Дамасский настаивает на том, что все заговорщики, кроме Брута, руководствовались личными мотивами, а не гражданским долгом.
