Иван Антонович мысленно задал себе вопрос – смог бы он отдать приказ об убийстве большой семьи. В прошлой жизни даже подобная мысль для него была абсолютно недопустимой. Но сейчас уже не мог дать ответа, похоже, где-то переступил ту тонкую черту, и не испугался этого, а воспринял как должное, как неизбежность.
– Так это мы уже знаем, – усмехнулся Иоанн Антонович и покачал головой. – Лейб-кампанцы мне сразу поведали, что служил ты в Смоленском полку, поручика получил за отличие. Три года тому назад переведен в гвардию за отличие. Узнали они тебя!
Горезин успел рассказать ему многое до начала пытки – умел быстро собрать нужную информацию, в этом ему не откажешь. Гонца даже в полк отправил с вопросником бригадиру Римскому-Корсакову и подполковнику Кудрявых. С категорическим требованием от имени императора подготовить ответы за полчаса, не больше – те подчинились.
– В гвардии служить начал, так пришел один… Из Тайной экспедиции. И сказал, что ведомо ему…
– И что ему стало ведомо?!
Гвардеец побледнел еще больше и замолчал. Иван Антонович, чтобы его взбодрить, легонько хлопнул по щеке. Тот поднял на него глаза – они были мертвыми, в них плескалась мрачная безысходность. С неимоверным трудом подпоручик заговорил:
– На третьем году войны не устоял перед искушением – вместе с Аббакушкой убили мы полкового казначея, деньги зело потребны стали… Взяли мы свыше трех тысяч рублей червонцами и империалами, да почти тысячу рублей серебряной монетой. Семь солдат ночью зарезали, а казначея с капитаном Леонтьевым в палатке закололи…
Иван Антонович чуть не разинул рот от удивления – гвардеец оказался на проверку уголовником! Подлым и мерзким, что пошел на убийство боевых товарищей, чтобы овладеть жалованием однополчан.
– Все на прусских гусар списали, они ведь наши аванпосты постоянно обхаживали… Поверили нам. Серебро мы там закопали, полтора пуда было, место я запомнил, приметное оно очень. Золото, его фунтов двенадцать вышло, между собой поделили…
Гвардеец свесил голову, а Иван Антонович еле удержался от желания измордовать мерзавца. С такой рекламой позорище на всю гвардию выйдет. Но спросил о другом:
– Что хотел человек из Тайной экспедиции?! Кто таков?
– Секунд-майор Черданцев. Сказал, чтоб я ему половину монет отдал. Я ему и отдал все – остальное потратил, долги были большие… А еще майор мне велел, чтоб я с Аббакумом немедленно переговорил, в форштадт съездил, для дела одного тайного…
