В бурных рукоплесканиях потонули последние слова его речи. Заседание окончилось. Номархи, начальники сельскохозяйственных управлений и офицеры жандармерии встали со своих мест, закурили и вслед за своим начальством покинули зал.
В дверях Генеральный секретарь подошел к Генералу и, изогнув спину с такой легкостью, будто у него отсутствовал позвоночник, поклонился и пожал ему руку.
— Куда же вы теперь держите путь? — спросил он.
— На балет Большого театра, — ответил Генерал. — Я получил пригласительный билет и считаю своим долгом пойти на спектакль. Но я заеду за Префектом, он...
— А мне не прислали пригласительного билета, — перебил его Генеральный секретарь, приостановившись в середине длинного узкого коридора, который вел к широкой мраморной лестнице, застланной красным персидским ковром.
— Какое невнимание! — воскликнул Генерал, который, впрочем, едва замечал Генерального секретаря. Ведь сменяется правительство, сменяется и Генеральный секретарь. За долгие годы своей службы Генерал перевидал их с десяток, не меньше.
— Конечно, какое отношение может иметь государственный театр Северной Греции к министерству Северной Греции! — ядовито заметил Генеральный секретарь, спускаясь по лестнице.
— В этом повинно нерадение или небрежение начальника личного стола, — сказал Генерал. — Во всяком случае, я с удовольствием уступлю вам свой пригласительный билет.
— Как можно, господин Генерал!
— Нет, нет. Я предлагаю вам билет, потому что сам не собираюсь идти в театр. Я не сказал об этом раньше, чтобы не услышал этот бывший коммунист, начальник отдела по разведению риса в районе Нейтрополя.
— Неужели он мог услышать? Бывший коммунист?..
— Вот именно. У меня лежит его заявление, где он отрекается от коммунизма и всех его разновидностей.
— Понятно, понятно, — подхватил Генеральный секретарь, провожая Генерала. — Вы не желаете принимать ничего исходящего из страны большевизма, даже если это преподносят вам в форме балета.
— Дело не в том. Мой многолетний опыт научил меня отличать искусство от жизни. Тут нечто другое. — Генерал понизил голос, когда они проходили возле часового, который, стоя в дверях, отдал им честь. — Сегодня вечером, — с видом заговорщика продолжал он, — некие самозванцы, именующие себя сторонниками мира, собираются устроить митинг. Я пойду туда просто как частное лицо, послушаю их речи, познакомлюсь с новыми лозунгами. Не забывайте, господин Генеральный секретарь, что именно нам государство доверило ответственнейшее дело — охранять его от заразных грибков, и поэтому мы обязаны быть вездесущими. Итак, я с удовольствием отдаю вам свой пригласительный билет на спектакль Большого театра.
