– Нгуен, я знаю, что парень спит, поэтому не пытайся остановить меня.
Нгуен не ответил. У меня подкатил ком к горлу, но я не мог понять почему.
Человек не поднялся, когда я встал рядом. Он уютно свернулся калачиком в траве, пока мошкара и мухи копошились в мозолях на ногах. (У всех вьетнамцев были мозоли на ногах.) Он не дышал. Возникший откуда-то Мейерс опустился на колени и проверил пульс парня на горле.
– Он мертв, сэр.
Нгуен показал, что убило парня. В шести футах от тела валялась обезглавленная змея. Среди бесчисленных мозолей и порезов на его ноге виднелись следы змеиного укуса. Его укусили, он убил змею и опустился вниз, чтобы умереть. Его друзья продолжали работать без остановки, не обращая на него внимания. Они знали, и он сам знал, что если тебя укусила змея, то ты умрешь. И он умер.
В конце рабочего дня беженцы выстроились в пятидесяти футах от прибывших грузовиков. Казначей прибыл как раз в тот момент, когда джип готовился отбыть с мертвым телом в медицинский пункт при лагере. Он принес с собой черный виниловый дипломат, который в джунглях смотрелся совершенно не к месту, и достал из него вьетнамскую наличку, чтобы расплатиться с рабочими.
Пока он выдавал деньги, я искал глазами Салли. Я не видел ее после случая со змеей. Она была единственным человеком, которого я знал вне армии. Она казалась доброй и жизнерадостной. Я уже начал раздумывать о том, как бы спасти ее от такой чудовищной жизни. Но так и не смог найти ее.
Осматривая рабочих, я заметил, как в одном из передних рядов мальчишка наступил на ногу старшему, пока пятился назад. Мужчина без раздумий съездил сжатым кулаком ребенку по макушке. Мальчуган просел вниз, едва не упав, скорчил гримасу боли, но не произнес ни слова.
Грузовики отъехали. Мы с Мейерсом провели последнюю проверку перед отбытием. Обнаружили три разные стрелы, указывающие на расположение наших песочных укреплений по периметру лагеря. Зарубки на стеблях, вероятней всего, обозначали дистанцию. Мы стерли их.
Вечером того же дня я поехал в деревню Ан Кхе с Шейкером, Фэррисом и Реслером. Это была официальная поездка, нам предстояло купить разную утварь для личного пользования: свечи, керосиновые лампы, рисовые циновки и пластиковые шезлонги. Мы с Реслером поехали в качестве грузчиков.
Деревня была небольшой и безликой. По пути мы обнаружили несколько других припаркованных джипов. Один из баров казался оживленным, но Шейкер нас в жизни не пустил бы внутрь.
