– Эти гниды, – сказал возмущенно Николай, командир второго легиона, показывая огромной ручищей на множество тел у толстых стен цитадели, – даже ворота бегущим не открыли. Смотрели, как убивают их подданных, и не чесались.
Сказано с таким возмущением, будто не его парни расстреливали сгрудившихся у закрытых ворот. Эти были самые шустрые, но не самые умные. Гораздо правильней поступили рванувшие к воротам из города. Пара-тройка сотен человек успела смыться, прежде чем их закупорили мои отряды. Сейчас, по поступающим донесениям, контролируется весь оборонительный периметр стен, и удрать стало проблематично. Конечно, проще всего оставить выход открытым, пусть бегут. Много все равно не унесут на себе. Но мне требовались мастера стекольного производства. Посуда, зеркала, оконные пластины – это не ерунда, а огромные доходы. Линзы для подзорных труб делали тоже в Арсенале, и из-за того, что мы припозднились, они уже ушли по домам. А мне желательно семьи иметь в заложниках. Недальновидно было б упустить нужных людей.
– Наверное, боялись, – равнодушно говорю, – что среди них могли оказаться ворвавшиеся в город.
– Да какая разница! Внутри не меньше тысячи полулюдей должно быть! Могли прикрыть вход. Это ж их люди! Причем не нищие какие-то.
– Ты лучше готовься к атаке из цитадели. Могут ночью пойти на вылазку.
Он молча ткнул в сторону ближайших домов, где возились его стрелки и устанавливали под прикрытием заборов и прямо внутри домов пушки с гаубицами. На улицах воздвигали баррикады – сразу несколько, одну за другой – из мебели, телег и всяческого мусора. За ними ставили трехфунтовки, снятые с галер. Прямым выстрелом картечи они много могут неприятностей противнику принести. А бить по стенам этими ядрами бессмысленно.
– Я знаю, ты прекрасно соображаешь, но сверху неплохо видно позиции, и стрелять они умеют.
Не хуже Малхи он одними закатанными глазами изобразил тоску от моих указаний, сохраняя совершенно невозмутимую рожу. Что касается таких вещей, мои командиры редко нуждались в дополнительном тыканье носом. Это вначале приходилось при помощи палки требовать дисциплины и по три раза объяснять, зачем нужна муштра. Теперь тактические перестроения и правильное применение ружей с гаубицами они мне способны объяснить. Ведь это их прямая работа, и кроме тренировок они на практике проходили испытания неоднократно. То в очередном сдавшемся городе мятеж из-за отмены привилегий, то столкновения с бегающими по округе не смирившимися с проигрышем отрядами. Преимущества и отрицательные моменты «изобретенного» мной строя и тактики усвоили быстро и принялись развивать, приспосабливая под реальные нужды.
