Он ухмыльнулся и пожал плечами.
— Очень мило, — тяжело вздохнув, я отпила ещё глоток из чашки. — Я чуть не свихнулась, а ты… Тьфу! А еду зачем подкидывал?
— А как, если у тебя холодильник пустой? — даже несколько возмущённо проговорил. — Что я, сам жрать буду в три горла, а ты на пачке риса, двух сосисках и одном яйце неделю жить?
— Зато это моё яйцо!
— А я что, спорю? Но мне кусок в горло не лез, если знал, что у тебя в холодильнике пусто!
— На кой чёрт ты вообще туда полез! — закричала и сорвала голос, закашлялась.
— Прости! — вскочив, метнулся к раковине Егор. — Прости, дурак!
Я сдавила виски руками. Ощущение, будто с каждым кашлем мозг так и норовит взорваться.
— Выпей! Пока я покорно глотала сироп от кашля, он присел на корточки и заглянул снизу‑вверх.
— Понимаю, что был не прав! Знаю, не стоило заглядывать в холодильник, но так любопытно было, как ты живёшь… Тебя‑то увидеть никак не получалось. А потом просто хотел помочь хоть чем‑нибудь. Прости…
— Скотина, — прерывисто и хрипло выдавила я.
— Согласен, — вздохнул виновато и взял за руку. — Но попробуй взглянуть на это с другой стороны. Как я мог спокойно жить, зная, что у тебя холодильник почти пустой? Я несколько недель с ума сходил, пытаясь тебя выловить, а потом… Не выдержал.
— Какой‑то ты не выдержанный очень, — фыркнула тихо. — Мне лучше лечь. Голова болит.
Вместо ответа Егор встал и сгрёб меня в охапку. Я пыталась протестовать, но без толку. Меня осторожно усадили на единственный в комнате стул. Пока он поправлял сбитые простыни и взбивал подушку, я молча смотрела на уверенные движения и думала…
С первого взгляда он влюбился, видите ли! Какая, право, мелочь! Я вот, умудрилась втюриться и вовсе не видя… Злилась ли я? Конечно. Ещё как! Но… где‑то была благодарна за заботу.
Он не просто заворожил меня, будучи невидимкой. Но пытался помочь. Вчера и вовсе всю ночь просидел около постели, отпаивая и успокаивая. Вызвал врача и даже потом не ушёл. Остался, хотя не мог не понимать, чем это закончится поутру. Если бы дело было только в «переспать», разве вернулся бы сюда?
Я ведь его нарочно не будила. Увидев при свете дня, догадалась, что мой невидимка — реальный человек. Понимала, что шансов не оборвать странные отношения, которые едва начались, почти нет. Боялась потерять… Егора. Повела себя, как страус, засунув голову в песок — сбежала в ванную и позволила ему уйти без скандала. Но он пришёл сам. Пришёл, как человек, через дверь, чтобы расставить точки над «и». Это… поступок.
