— Линк, я не собиралась бить Эжен. Я просто не слышала, как она слезла с кровати и, когда малышка потянула меня за подол, от неожиданности резко обернулась, поэтому она не устояла на ногах, а я просто испугалась за нее.
Линк молчал и смотрел на меня с подозрением и какой-то надеждой, похоже, он не мог решить, можно ли мне верить. Я не знаю, как вела себя прежняя Элен, но я точно не собиралась пакостить детям. Тем более, что взгляд Линка до странности, до мороза по коже, напоминал взгляд щенка из моего сна…
Все утро я кашеварила. Сварила суп, потушила картошку со свиными ребрышками, испекла простецкие пирожки с каким-то джемом, половину банки которого нашла в буфете.
Линк помогал мне весьма умело — он так тоненько чистил картошку и морковь для супа, что я поняла, как часто он делал это раньше. Чем больше я присматривалась к нему, тем больше начинала ценить этого мальчишку. Не каждый в его возрасте, просто из желания помочь матери, будет возиться с сестрой и делать всякую нудную работу по дому, не возражая и не капризничая.
Приготовив обед, я попросила Линка найти мне извозчика, и пока он бегал, обратила внимание на то, что игрушки Эжен какие-то слишком уж убогие. В загончике, на соломе лежал толстый крестьянский коврик, на котором она сидела и валялись несколько странной формы деревяшек. Одна из них, слегка обточенная с двух концов, имела на себе нарисованное лицо и две нарисованных же по бокам косички. Я догадалась, что это была кукла.
Девочка что-то тихо бормотала себе под нос, практически не требуя внимания. И это тоже казалось мне не правильным.
Вошел Линк:
— Извозчик ждет тебя, Элен.
Я отправилась в контору законника. В этот раз секретарь кёрста Форшера встретил меня гораздо более приветливо. Сам кёрст был занят, и чтобы я не скучала, он предложил мне несколько журналов — скрасить ожидание.
Я с любопытством рассматривала черно-белые рисунки-гравюры. Судя по картинкам, в этом мире примерно конец восемнадцатого века — я, разумеется, не слишком хорошо помнила земную историю тех времен, но наличие газового освещения и примитивный паровоз, изображенный на одной из страничек, отчетливо объясняли мне в каком мире я буду жить.
Я даже успела подумать, что все не так и плохо. По крайнем мере это не средневековье с его чумными и оспенными поветриями. Можно сказать, что мне почти повезло.
Наконец кёрст Форшер освободился — из его кабинета выплыла роскошно одетая дородная дама, утирающая слезы крошечным носовым платочком. Секретарь вскочил, за локоток проводил ее к креслу и, бесконечно расшаркиваясь и извиняясь, исчез в кабинете мэтра. Через минуту он вернулся и распахнул двери для меня.
