Моя новая маска - Полина Ром

Чайлдфри я стала, лет, наверно, в шесть с половиной. Да, точно, прямо перед школой, примерно двадцать седьмого августа.

Очень хорошо помню диалог матери и ее тогдашнего поклонника:

— И не говори, Игорек! Столько денег на эту школу уходит — это просто ужас! Но что поделаешь — детям — все лучшее!

— Милочка, солнце, смотри сюда… Это твоей малышке — на ранец и форму, а вот это, красавица моя, тебе лично! Порадуй себя какой-нибудь мелочью!

— Игорь! Ты такой милый! Ты — просто прелесть! Ленусик, скажи спасибо дяде Игорю! И вот, денежка, сходи и купи нам всем мороженое. Да-да, прямо сейчас сходи! Ой, какая ты нелюдимая у меня — хоть бы улыбнулась!

Но мне как-то не улыбалось… На улице моросило и было холодно, но я точно знала, что придется долго-долго сидеть на подоконнике в подъезде. Квартира у нас была обычной двухкомнатной хрущевкой, и при мне мама стеснялась «благодарить» своих кавалеров. Ну, лет до тринадцати моих — слегка стеснялась.

Вот тогда, сидя на подоконнике и ожидая, пока тот самый Игорь свалит из моего дома, я и решила, что никаких детей никогда не захочу! А также никаких «Игорей» в моей жизни тоже не будет. Заботится нужно, в первую очередь о себе, а не о детях! «Все дети — это сплошные расходы и нервотрепка!». Именно так мама часто говорила своей лучшей подруге — тете Марианне.

Высокая крашеная блондинка красиво курила тонкие черные сигаретки, была бездетна и, иногда, покупала мне чупик или йогурт. Не слишком понимаю, что связывало ее с моей матерью, но, примерно раз в неделю, она забегала к ней в гости. Пожалуй, я ей завидовала, так же, как и моя мать. Тете Марианне не нужно было о ком-то заботится, тратить на него силы и время. А еще она работала и на новые наряды зарабатывала сама. Мама же на работу устроится никак не могла.

— Ой, Марианночка, ты же понимаешь, кто меня возьмет на работу, если у меня маленький ребенок?!

Марианна иронично вскидывала бровь, слушая эти признания, но никогда не возражала и беседа подруг плавно катилась дальше…

У меня была бабушка по маме, баба Настя, но я ни разу не видела ее. Она существовала где-то в крошечном городке на Алтае, иногда звонила матери и они обязательно ругались. Отца я не знала — он погиб в аварии до моего рождения. Жили мы на пенсию по утрате кормильца и подачки маминых кавалеров. Иногда они задерживались в нашей жизни месяца на три-четыре, иногда пропадали после нескольких дней.