Похоже, и всю эту обстановку, и отношения между родителями, и наличие сумасшедшей прабабушки, он считал вполне обычной частью своей жизни и относился к этому как к данности. Терпел пьянство отца, жалел мать, и помогал ей по мере сил. Дети нищеты взрослеют быстро.
Мы шли по коридорам огромного дома в комнату отца. Даже зная, что он мертв, Линк не сразу решился отвести меня туда, как-то оторопело глядя в лицо, заявил:
— Ты что, Элен! Туда же только мама может заходить, чтобы убирать.
По возможности мягко, я постаралась объяснить ему новую суть вещей:
— Линк, родителей больше нет, кёрста Рангер этим заниматься не может. Может быть у нас есть какие-то родственники, которые могут помочь?
— Я никого не знаю — как-то испуганно сказал Линк. Подумал и добавил: — У отца вроде бы был двоюродный брат, но кажется он погиб в море. А больше я никакой родни не знаю.
— Тогда мы сейчас идем смотреть кабинет отца.
Больше Линк не возражал и покорно провел меня по стылому дому в другое крыло.
Комнаты главы семейства меня поразили. Имея жену, сына и крошечную дочь, он ухитрился не только спихнуть на них уход за полоумной старухой, своей собственной бабушкой, но и вполне прилично обустроить собственное существование. Обитал этот кёрст в двух комнатах и здесь я первый раз увидела корзину, наполненную дровами, стоящую у потухшего камина — похоже мерзнуть папашка не любил. Этим камином отапливалась и соседняя комната — спальня. Именно с нее я и начала осмотр.
Я еще не видела, где обитает Линк, и кёрста Рангер, но в моей комнате белье было сероватым и ветхим, с большим количеством штопок. Здесь же толстое пуховое одеяло было заправлено в белоснежный пододеяльник с изящной вышивкой. В ногах кровати лежал пушистый шерстяной плед отличного качества.
На окнах висели толстые бархатные шторы, защищающие от сквозняков и даже пол был покрыт, пусть не новым, но толстым и теплым ковром. К стене прижимались пара вполне прилично выглядевших комодов, а между ними резной короб на высоких ножках. Откинув крышку, я поняла, что это такой местный бар — в нем хранились полтора десятка бутылок разной формы. Много из них были ополовинены — на спиртное кёрст-папаша деньги находил.
Неприметная дверь в стене открывалась в небольшую гардеробную комнату. По стенам было развешено несколько мужских костюмов. Более того, здесь, по обе стороны большого зеркала, стояли два манекена. На одном из них было некое подобие черного бархатного сюртука, на втором такой же сюртук был благородного черно-зеленого цвета.
