– Ага! – ответил Ванечка, оглянувшись на отца.
Воспользовавшись моментом, Изольда Матвеевна сунула ему в руки шоколадку, которую она уже несколько месяцев носила с собой – для Ванечки.
***
На газоне, где садовничала Изольда Матвеевна, выросло штук двадцать огромных тыкв. Таких тяжелых, что их было не поднять на пятый этаж.
– Куда ты их денешь, Зоська? – ехидничала бабка Катя. – Только Хеллоуин отмечать.
Но Изольда Матвеевна не признавала Хэллоуин: «Бесовский это праздник!»
Однажды после литургии она предложила отцу Димитрию раздать тыквы прихожанам.
– Витамины, сами понимаете, – дипломатично говорила Изольда Матвеевна. – Но – строго самовывоз!
– Их только лошадям в монастыре скормить, – насмешливо отвечал батюшка.
На том и порешили: батюшка подгонит монастырскую «газель», и они отвезут тыквы вместе с ботвой лошадям.
«В монастырь съезжу, – пророчески думала Изольда Матвеевна. – В последний раз».
«Газель» подъехала с утра, жилистые монахи принялись споро загружать румяные тыквы. Изольда Матвеевна в парадной одежде восседала на переднем сидении. И вдруг ее розовое сердце екнуло: по двору бежал Ванечка.
– Ты куда? – он заглянул в кабину.
– В монастырь, лошадок кормить, – приветливо ответила Изольда Матвеевна.
– Как барыня поедешь? – спросил мальчик, припомнив недавний короткий разговор.
– Ага! – лукаво ответила старуха. – Айда со мной!
– К вечеру вернемся?
– Обязательно! Лошадок покормим и вернемся.
Ванечка юркнул в кабину.
***
За окном «газели» расстилались пожелтевшие луга.
– Далеко до монастыря? – тревожно спросила Изольда Матвеевна, не в состоянии избавиться от предчувствия беды.
– Сто пятьдесят километров, – ответил отец Димитрий. – Скоро приедем.
Они и правда скоро приехали. Изольду Матвеевну с Ванечкой разместили в богадельне, но им не терпелось попасть в конюшни.
Тыквы нарезали крупными ломтями, и лошади, шлепая мягкими губами, ловко откусывали от них большие куски.
Ванечка бегал по конюшне счастливый: то норовил почесать лошадку между ушей, то прыгал с разбега в сено.
Стало смеркаться. Уселись ехать обратно, но тут «газель» три раза чихнула и не завелась.
– Когда ж обратно поедем?! – вскрикнула старуха.
– К утру заведем! – обнадежил ее ничего не подозревающий батюшка. – Да и на всенощную хотелось бы остаться.
Изольда Матвеевна чуть не плакала.
– У тебя есть папин телефон? – спросила она Ванечку.
– Нет. – Ванечка сам был ни жив ни мертв.
Пошли на всенощную. Внезапно батюшка поманил рукой Ванечку, склонился к нему с ласковой улыбкой и накрыл епитрахилью.
