А потом я осознал, что Таша… меня не помнит. Горечь кровью из прокушенной губы наполнила рот. Когда появился инкуб, мышцы рефлекторно напряглись, заставляя верёвки впиваться в кожу, а тот, пряча ярость за искуственной мягкостью тона, потребовал объяснений у Таши:
— Что ты тут делаешь?
Я смотрел и не понимал, как такое возможно. Почему Таша говорит и смотрит так, будто меня знать не знает?! Говорила, не хочет видеть никогда. Неужели настолько? Настолько, что по-настоящему вычеркнула меня из памяти? Но даже если так, где Шаксус Джер? Где Варук? Габриэль? Сератаниралиэль? Почему Хранительница Нашкара одна, а какой-то…
Подавив приступ ярости, я заставил себя посмотреть на инкуба. Если Наташа искренне выбрала этого мужчину, не стоит оскорблять её избранника даже мысленно. Знать бы ещё, как это сделать, если ревность рвёт нутро, пересиливая даже странное опустошение, поглощающее мои силы с каждым ударом сердца!
Вопреки благим намерениям, мелькнула мысль, что можно вообще никак не называть этого… соперника про себя. Достаточно просто оторвать ему голову и успокоиться! Хотя бы за то, как он говорил с Ташей — чуть ли не свысока!
Ирвин… Я был уверен, что это тот самый инкуб, с которым Таша столкнулась в Маргале. Почему именно он? Даже в Тёмных Землях представителей этой расы не так уж много, к тому же они всегда держатся особняком. Не терпят конкуренции. Так что в течение недели столкнуться сразу с двумя практически невозможно.
Когда этот… Ирвин покровительственно приобнял Хранительницу за плечи, ревность подняла голову, а ярость вскипела ключом. Но я молчал, всматриваясь в растерянное лицо темноволосого чуда и пытаясь понять, что именно связывает этих двоих. Слышать разговора не мог — инкуб поставил магический заслон, но я буквально шкурой чувствовал: он лжёт.
И не оправдаться, не вырваться никак! Силы стремительно покидали, таяли, словно ком снега в растопленном камине. Верёвки, которыми жёстко стянули запястья за спиной, не давали шанса. Нет, я пытался порвать их, но впустую. Не в этом состоянии.
Тут Таша вздёрнула бровь и попыталась возразить инкубу, а тот развернул её и мягко, но настойчиво подтолкнул к лестнице. Любимая сделала шаг, а у меня всё внутри перевернулось. Уходит! Милая моя, светлая…
Прости!
Эмоции перехлестнули через край, и прежде, чем понял, что делаю, я рванулся вслед за девушкой. Просто посмотреть в глаза ещё раз!
— Таша! — крикнул я и подавился криком на полуслове, когда один из охранников, кажется тот, которому я несколько минут назад сломал пару рёбер и зуб выбил, что есть силы ударил коленом в живот. Освобожусь — в клочья порву ублюдка! Все оставшиеся зубы по одному выбью!
