Девушка протянула загребущие пальчики к свету, и тут прямо в голове раздался голос.
— Не стоит этого делать.
Таша замерла в оригинальной позе: ручки с растопыренными пальцами тянуться вперед, глаза распахнуты до дальше некуда, рот приоткрыт, слюни… Нет слюни не текут, но и без того картинка примечательная.
— А? — неуверенно протянула она.
— Не стоит этого делать. — Спокойно ответил голос.
Ташка вдруг подпрыгнула и, восторженно размахивая руками, принялась воодушевленно скакать вокруг валуна, визжа от восторга.
— А-а-а! Голос в голове! Урра! Наконец-то! Урра! Офигеть! А-А-А!!! Здорово! Давно бы так!
Минуты через три диких прыжков и радостных воплей в голове снова прогудело. На этот раз недоуменно:
— Э-э-э…
Таша заверещала и запрыгала еще энергичней и радостней. Эхо носило ее визг по всей пещере. Наконец, минут через двадцать, когда руки-ноги немного подустали, девушка уселась на землю напротив камня. Глаза ее сверкали безумной радостью.
— Ну, привет что ли! Давай знакомиться. — С откровенным энтузиазмом выдала она.
— Ты успокоилась?
— Неа! Но я выслушаю тебя, о мудрый голос в моей голове.
Последнюю фразу она произнесла нараспев, медленно покачиваясь из стороны в сторону, и с трудом сдерживая рвущийся из груди ликующий смех.
— Впервые вижу такую реакцию. Ты часом не блаженная?
— Может быть. — Легко согласилась девушка. — А ты кто? Если не секрет, конечно.
— Я хранитель этого мира, Эл'Таш. — Настороженно прошелестел голос.
— Эл'Таш — это твое имя или мира, который ты хранишь?
— Мира. У меня нет имени. Я — Хранитель.
— А… — Многозначительно протянула Ташка и замолчала, широко зевнув.
Бессонная ночь над очередным «шедевром» фэнтези, нежданное перемещение между мирами, да и недавняя энергичная разминка давали о себе знать.
Вот так всегда! — Подумала девушка — В кои-то веки мечты сбываются, а я засыпаю. Да ни за что на свете!!! Проснусь еще, а ничего и не было. И в перспективе вместо, пусть опасных, но захватывающих приключений — Лешка-подлец, неуклюжие объяснения тайно злорадствующей Лельки, препод — козел, постылый институт, мама, не обращающая на меня ни малейшего внимания и ее любимый сынок — мой мерзкий братик. А в ближайшем будущем еще и безнадежно скучная работа бухгалтера в какой-нибудь зачуханной фирме.
Бумажки и циферки Ташка терпеть не могла, и на экономический в свое время поступила исключительно желая угодить матери в наивной надежде получить хоть толику любви и признания. Тщетно, конечно. Все, что могла выдавить из себя мать, принадлежало умничке Славику.
