В доме своей дочери в Ливорно Исаак существенно поправил здоровье. Он вернулся в Марсель и в поисках нового успеха в качестве директора банка отправился в Триполи. В поездке его сопровождала дочь Клементина, которая после смерти матери взяла на себя заботу о семействе Гарсен. Волнующее присутствие молодой семнадцатилетней девушки благотворно отразилось на здоровье Исаака, однако для самой бедняжки это путешествие имело фатальные последствия. Она умерла в Триполи за два месяца до рождения Амедео Модильяни, которому в память о ней дали второе имя — Клементе, то есть «милостивый». Несчастный Исаак, подавленный потерей дочери, в 1886 году возвращается в Ливорно, в дом Модильяни — на сей раз окончательно. Евгения, несмотря на все сложности, постаралась создать ему сносный уклад жизни, и ее романтичный отец обрел наконец покой.
Такова атмосфера беспокойного детства Амедео, значительно позже сыгравшая решающую роль в его судьбе. Уже в два года между ребенком и дедушкой Исааком устанавливаются очень теплые отношения. В этом же году, в мае месяце, Евгения начинает вести дневник, в котором немало строк посвящено ее сыну Дедо, как звали его в семье. В два года ребенок был «немного избалованным, капризным, но очень трогательным и милым».
Джованна Модильяни оставила такой портрет прадеда: «Исаак в молодости был красивым, элегантным мужчиной невысокого роста. Пожиратель книг, он особо любил историю и философию. Прекрасно говорил на итальянском, французском, испанском и греческом языках, знал арабский и английский. Это был отличный игрок в шахматы, большой любитель бесед и споров. Большую часть дня он проводил в клубе. Утром на два-три часа наведывался в контору, оставляя ее потом на попечение служащих».
Вот такое наследство Гарсенов досталось Амедео Модильяни. Оно было не самым благоприятным, но эта линия в его жизни сыграет главенствующую роль. С одной стороны, его одарили любовью к поэзии и интеллекту. С другой — ввергли в пучину лихорадочной неврастении. Все это густо перемешается в непростом характере художника, а в мыслях пишущих о нем наделает немалый переполох.
А что вы хотите? Попробуйте-ка сами отличить эфемерные увлечения от глубоких чувств, эксцентричность и гениальность от сумасшествия. От этого самому впору сойти с ума…
Но вернемся к Исааку.
Ко второму, окончательному приезду отца Евгения управляла уже семьей из десяти человек. Время от времени, в перерывах между безрезультатными разъездами, связанными с торговлей деревом, углем, минералами из сардинских копей, в доме появлялся муж Фламинио. Детей было четверо, старшему — двенадцать, младший — новорожденный. Да еще из Марселя к Модильяни пожаловали бабушка Евгении (которую в Ливорно все звали на итало-французский манер
