. Маркиза выручил Бернадот с группкой солдат, пробившийся к полковнику и буквально выхвативший его из рук разгневанных национальных гвардейцев. Чтобы спасти жизнь д’Амберу, Бернадоту и его товарищам даже пришлось обнажить шпаги. До кровопролития дело, однако, не дошло, и противники разошлись мирно. Проявив весь свой гасконский темперамент в деле спасения начальника, Бернадот столь же отважно поступал и впоследствии. По его инициативе и с его подписью в Национальное Собрание
[9] была направлена бумага в защиту д’Амбера. Заступничество помогло. Инцидент с полковником остался без последствий. Правда, полк Бернадота был все же выведен из Марселя и отныне местом его «прописки» стал лагерь Ламбеск, расположенный между Арлем и Эксом. Весной 1791 г. Royal-la-Marine, как и другие полки французской армии, сменил свое название и был переименован в 60-й пехотный полк. Революционные настроения, проникшие в солдатские казармы, катастрофически сказались на дисциплине в войсках. Солдаты все чаще отказывались подчиняться приказам, офицеров выбирали на полковых сходках, собиравшихся в стенах ламбескской церкви… К январю 1792 г. в полку оставалось всего 768 человек
>{10}.
По единодушному мнению его биографов, Бернадоту в эти годы удалось сочетать две, казалось бы, вовсе не сочетаемые вещи — соблюдение долга солдата королевской армии и характерную для большинства представителей третьего сословия[10] приверженность к идеалам революции, олицетворявшим торжество самой Свободы.
Получив чин лейтенанта (в марте 1792 г.), в следующем месяце Жан Батист направляется служить в 36-й пехотный полк в Сен-Серван, на северо-запад Франции, в Бретань. Здесь его застает весть о том, что Франция вступила в войну с Австрией, а затем еще и с Пруссией. Австрийский император и король Пруссии намерены восстановить «старый порядок» во Франции. Парижских горлопанов и распоясавшуюся чернь, этих наглых санкюлотов[11], следует поскорее «образумить», пока вирус анархии и мятежа не перебросился на сопредельные с Францией страны. Так думают в Вене и Берлине, Мадриде и Санкт-Петербурге, Турине и Неаполе.
С 20 апреля 1792 г. в жизни Бернадота начинается очень важная полоса. Впервые за более чем 11 — летнюю службу ему предстоит участвовать в войне и доказать, что эти годы прошли не зря. Часть, в которой служил Жан Батист, была направлена в так называемую Армию Севера и, прошагав за пять дней 80 миль (!), почти достигла Камбре. Однако, получив новый приказ, полк повернул на юг, направляясь в месторасположение Рейнской армии генерала Кюстина. Бестолковое, почти месячное «блуждание» 36-го пехотного на север, а затем с севера на юг не сказалось на настроениях 29-летнего лейтенанта Бернадота. Честолюбивый Жан Батист верит, что теперь у него будет шанс отличиться: «Я рассчитываю вскоре стать капитаном, — пишет он брату в По и, как бы смутившись, замечает: — но все эти размышления для меня не столь притягательны, как мысли о Свободе… Что бы ни случилось, я не покину свой пост и всегда буду руководствоваться честью и долгом… следуя за своей совестью…»
