В половине февраля до дяди Адама дошла весть, что черный лось водворился, или «стал», как говорят охотники, на южном склоне Старого Согамока с тремя коровами-лосихами и их прошлогодними телятами.
Это значило, что когда благодаря слишком глубокому снегу маленькому стаду оказалось уже невозможно бродить повсюду, его повелитель и защитник выбрал укромную лощину. Она вся заросла березняком, осинником и диким вишенником, любимым лосиным кормом, и по ней лось протоптал глубокие тропы к местам, где корм был в особенном изобилии. Все эти тропы сходились в одно место, к группе густых елей, под которыми было тихо и спокойно даже в самые страшные бури.
Вот этой-то вести и ждал умный старый проводник и тогда с тремя товарищами, с парой запряженных в огромные сани лошадей и добрым запасом веревок Адам отправился на поимку лося.
Было ясное, тихое утро и такой мороз, что большие деревья то-и-дело раскатисто трещали. Люди шли на лыжах, оставивши лошадей с санями в чаще, около ряда холмов, покрытых неглубоким снегом, за полверсты от лосиного «становища». Солнце сверкало и переливалось на разбросанных по лесу полянках. Нетронутый, слежавшийся в течение долгих месяцев снег возвышался причудливыми кучами над поваленными стволами, пнями и камнями. Лыжи тихо шуршали, врезаясь в слегка похрустывающий наст.
Издалека заслышал этот шум подозрительный великан-лось, лежавший со своим стадом в укромном уголке под соснами. Он вскочил на ноги и стал чутко прислушиваться, а остальные беспокойно смотрели на него, ожидая тех или иных распоряжений.
Лось-великан мало знал человека, но то, что он знал о нем, не внушало ему к людям большого уважения и тем более страха. Однако в это время года, когда кровь его была холодна, когда голова его была лишена ее боевого украшения, он почувствовал вдруг что-то непонятное, — не то робость, не то опасность, и смутно сознавал, что в людях таится какая-то угроза.
Еще немного месяцев тому назад он затоптал бы людей своими страшными копытами, отбросил бы в стороны ветви деревьев огромными рогами, бурей кинулся бы на незваных гостей и жестоко наказал бы их за дерзость. Но теперь он, вдохнув морозный воздух, с неудовольствием фыркнул и, опустив широкие уши, показал своей семье путь к быстрому, но стройному отступлению по одной из тропинок к дальнему концу становища.
Именно на это и рассчитывал хитрый дядя Адам. Он хотел выгнать стадо из лабиринта перекрещивающихся тропинок, по которым лоси могли быстро бежать, прорваться мимо людей и уйти в бесснежные предгорья; хотел сбить стадо в дальний тупик, на глубокий мягкий снег, которым была покрыта долина вплоть до большого дальнего леса, и догнать стадо, увязшее в снегу.
