Несмотря на то, что вокруг дома все было пусто и мертво, внутри его шла своя жизнь. В большой комнате, служившей одновременно столовой, спальней и кухней, царили сумерки благодаря толстым сугробам, завалившим оконные стекла. Но эти же сугробы защищали комнату от наружного холода и придавали ей уютный вид.
Сухие березовые и кленовые дрова ярко пылали в большой кухонной печи, бросая красный отблеск на всю комнату, отражаясь на полированной жестяной посуде, висевшей на противоположной стене, и причудливо играя на белых тарелках и старых синих китайских блюдах, расставленных на полках большого буфета.
На одном конце длинного стола стояли два прибора; приближался полдень — время обеда на этой уединенной ферме.
У второго конца стола стояла мистрис Карсон, высокая, худощавая женщина с темными волосами, гладко зачесанными назад и открывавшими добродушное, хотя и нервное, раскрасневшееся лицо. Она месила в корытце тесто для хлеба, который всегда пекла раз в неделю.
Ее дочь Аманда, стоя в дверях комнаты, топала ногами и счищала снег со своей синей шерстяной юбки гусиным крылом, которое она употребляла вместо щетки. Ее сияющее, цветущее личико покраснело от усердия, а своевольные пряди светлорусых волос упрямо выбивались из-под синей вязаной шапочки и спускались на блестящие голубые глаза.
Хотя Аманда совсем запыхалась от усталости, она весело смеялась, как будто все это было очень забавно. Она только что прокопала лопатой в больших сугробах снега дорожки от дома до хлева, от хлева к колодцу и от колодца к дому. Это была тяжелая работа, но ей, пробывшей несколько месяцев вдали от дома, в школе, и радовавшейся возвращению домой, она казалась очень веселой. Большая деревянная лопата с приставшими к ней комьями снега валялась около нее на полу, куда бросила ее Аманда, войдя в кухню.
— Ну, вот! — весело воскликнула она. — Дорожки вышли отличные. Я надеюсь, что они сохранятся по крайней мере до следующей вьюги!
Мать улыбнулась, не поднимая головы, так как была занята укладыванием теста в формы.
— А теперь я хочу обедать, мама. Я просто умираю с голоду!
— Обед уже с полчаса, как готов, — ответила мать, сажая хлебы в печь. — Подавай его на стол, а я через минуту подсяду к тебе.
Аманда, сняв с головы шапку, повесила ее на стул, стоявший на другом конце кухни, и попыталась пригладить волосы ладонями рук; затем она схватила вилку и с любопытством приподняла крышку с дымящегося котелка.
В эту минуту раздался стук в дверь. Стук был такой странный, что Аманда, вздрогнув, уронила крышку котелка, а мистрис Карсон, только что собиравшаяся захлопнуть дверцу печки, остановилась, пробормотав: «Что это значит?» Удар в дверь казался очень тяжелым и сопровождался слабым звуком шарканья ног. Аманда сделала несколько шагов по направлению к двери, но затем остановилась.
