, — писал цесаревич своему наставнику.
Разумеется, сановники, занимавшие в 1860—1870-х годах ключевые посты и входившие в ближайшее окружение Александра II, быстро заметили, что Победоносцев занимает при наследнике особое место. Результатом стал рост недоброжелательства к будущему обер-прокурору. Его блестяще начавшаяся карьера существенно замедлилась. «Я попал в число тех, кому положено мешать и загораживать всячески дорогу»>{192}, — жаловался Победоносцев А. Ф. Тютчевой в 1868 году. Парадоксальным образом это обстоятельство способствовало дальнейшему укреплению его позиций в окружении наследника: тот из принципа поддерживал всех, кто из-за близости к нему в той или иной степени подвергся опале. В характере Александра Александровича, вспоминал хорошо знавший его С. Д. Шереметев, «был некий дух противоречия, и он, может быть, оттого еще более приблизил к себе человека, многим неугодного»>{193}. При этом полностью перекрывать Победоносцеву возможности карьерного роста власти всё-таки не считали возможным, и его служебное возвышение, пусть медленно, продолжалось. В 1868 году он стал сенатором, в 1872-м — членом Государственного совета, во второй половине 1870-х годов входил в ряд комиссий по делам Министерства народного просвещения и Министерства юстиции. Вместе с тем на ответственный правительственный пост министерского уровня ему до конца царствования Александра II рассчитывать не приходилось.
Соблюдая должную осторожность и стремясь сохранить занятые позиции в государственном аппарате, которыми он дорожил, Победоносцев тем не менее считал необходимым выступать против правительственных мер, которые в его представлении были ошибочными. Так, в 1873 году в Государственном совете он высказался против введения всесословной воинской повинности, специально подчеркнув, что делает это не во имя защиты интересов дворянства, а исключительно потому, что принцип бессословности, по его мнению, не отвечает историческим реалиям России и вводится исключительно в подражание Европе. В следующем году Победоносцев протестовал против сокращения, ради экономии государственных средств, числа православных приходов и против узаконения браков старообрядцев, в 1876-м — против допущения евреев в состав присяжных в западных губерниях. «Дело это приводит меня в негодование, — писал будущий обер-прокурор цесаревичу касательно закрытия приходов. — Как мало нужно было знать Россию, дух народный и нужды народные, чтобы предпринять его»
