Будущий обер-прокурор, естественно, стремился «развернуть» внимание наследника в сторону консервативных ценностей и традиционализма. Он, в частности, ратовал за то, чтобы цесаревич как можно меньше времени проводил за границей, чтобы его свадьба состоялась в Москве — историческом центре России. Безусловно, все эти маневры имели политическую и идеологическую подоплеку, были нацелены на воспитание наследника в консервативном духе. «На него была надежда — мы в нем видели противодействие, искали другого полюса», — напишет впоследствии Победоносцев А. Ф. Тютчевой. Можно предположить, что старания Константина Петровича и его единомышленников принесли плоды. После нескольких лет занятий с наследником и по итогам путешествия 1863 года Победоносцев с удовлетворением констатировал: «Отрадно было видеть, как поднимало ему душу вольной волной чувства народного»>{186}. Однако каковы бы ни были надежды консервативных кругов на дальнейшую эволюцию взглядов наследника, им не суждено было сбыться. Здоровье Николая Александровича начало слабеть, и в 1865 году, накануне женитьбы на датской принцессе Дагмар, он скончался от туберкулезного менингита.
Смерть цесаревича стала для его наставника не только крушением политических планов, но и личной потерей — он успел искренне привязаться к подопечному. Вскоре правовед был приглашен преподавать новому наследнику, двадцатилетнему Александру Александровичу, с которым ему еще предстояло сблизиться. «Я радуюсь, — писал Победоносцев А. Ф. Тютчевой, — но — признаюсь — до сих пор радуюсь как-то машинально. Для меня всё он еще, всё покойник представляется наследником, и другого я всё еще не понимаю, не могу себе представить»>{187}.
Общение преподавателя с новым воспитанником было достаточно частым (три часовых занятия в неделю), однако поначалу ограничивалось только классной комнатой. Содержание лекций и педагогическое мастерство Константина Петровича были по достоинству оценены цесаревичем Александром — не случайно по завершении учебного курса в конце 1866 года правовед получил от императора «за преподавание его высочеству законоведения» орден Святой Анны 1-й степени, а от самого цесаревича — золотую табакерку, украшенную бриллиантом и вензелем царственного ученика>{188}. Однако поначалу у педагога с его подопечным отсутствовал прочный духовный контакт. Победоносцева в первые дни буквально шокировали «бедность сведений или, лучше сказать, бедность идей» у нового ученика, его неспособность быстро усвоить преподанный материал и «вовсе детские» ответы на вопросы наставника
