К сожалению, прямой связи со столицей не было, и, кроме очень лаконичной телефонограммы, переданной Ногиным из Петрограда 25 октября, руководители московских большевиков не имели никакой дополнительной информации о грандиозных событиях, уже происшедших в Питере. Зато слухов самых разных расползалось по Москве предостаточно, и слухи эти, как тина, поднявшаяся со дна реки, мутили и чудовищно искажали зеркальное отображение всего того, что уже произошло в Петрограде.
Выступления Зиновьева и Каменева, отсутствие своевременной и полной информации привело к известной растерянности среди части московских большевиков, тяготению их к выжидательности, готовности идти на некоторые компромиссы с меньшевистской и эсеровской фракциями Московского Совета рабочих депутатов. Тут сказалось и то, что Москва не перенесла такого острого момента борьбы, как июльские события в Петрограде, а следовательно, возможность решить вопрос о взятии власти мирным путем некоторым руководителям казалась вполне реальной.
Чем иным можно объяснить резолюцию, принятую на совещании бюро всех фракций Совета утром 25 октября на основании сообщения о событиях в Петрограде, сделанного городским головой эсером Рудневым? «Для охраны революционного порядка и защиты завоеваний революции от натиска контрреволюционных сил в Москве образуется временный демократический орган, составленный из представителей Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, городского и земского самоуправления, Всероссийского железнодорожного и почтово-телеграфного союзов и штаба Московского военного округа».
От каких контрреволюционных сил защищать Москву призывала эта резолюция? Если от эсера Керенского, то вряд ли бы на ее принятии так настаивали эсеры Руднев, Шварц, Ратнер и меньшевики Исув, Тейтельбаум и иже с ними! Не нацелено ли было острие этой резолюции против Ленина, против действий Петроградского Военно-революционного комитета, уже свергнувшего правительство Керенского, действий, которые тот же Исув охарактеризовал как «безумные», ведущие к «гибели рабочего класса и русской революции»?..
Именно так поставил вопрос Осип Пятницкий, секретарь Московского комитета партии и член Партийного центра по руководству вооруженным восстанием в Москве, перед членом президиума исполкома Московского Совета большевиком Е. Н. Игнатовым.
Дело в том, что совещание представителей бюро фракций проходило в тот же самый час, когда шло заседание Московского комитета, где решались вопросы о создании боевых партийных и советских центров, а потому несколько членов Совета большевиков не могли принять участия в обсуждении проекта резолюции.
