— Мы вместе звенели кандалами на каторге, — поднимаясь из-за стола, патетически произносит Арсеньев. — Зачем же нам сейчас враждовать, товарищ Постышев?
— Затем, чтобы не было новой каторги для миллионов людей, — говорит Постышев. — Но речь сейчас не об этом. Мы предлагаем заключить перемирие.
— Только при одном условии! — неистово кричит кто-то. — Если будет создан коалиционный совет.
— Это всякой твари по паре, — возмущается Сергей Лебедев.
— Мы согласны, — жестом останавливая его, произносит Постышев. — Решающее слово скажет народ… Он рассудит, кто прав.
На станции Иркутск разгружается эшелон шахтеров из Черемхова. Их встречают Борис Шумяцкий, Павел Постышев, Сергей Лебедев.
Со станции батальоны красноярцев и черемховцев расходятся по городу.
Батальон рабочих подходит к дому главнокомандующего военным округом, окружает его. Несколько человек входят в парадное.
— Очистите помещение, господа, — произносит бородатый рабочий с винтовкой на плече, входя в зал, где Арсеньев беседует с офицерами и какими-то людьми в гражданском платье.
— Сейчас начнется заседание коалиционного совета! — возмущенно кричит Арсеньев. — Кто вас послал сюда?
— Надоела коалиция, — говорит рабочий, садясь в кресло у окна, — нужно настоящую власть устанавливать.
Штаб советских войск в помещении бывшего офицерского собрания. Лазо и Шумяцкий сидят за столом. Лазо что-то размечает на карте города.
— Там из корпуса пришли иностранцы, — докладывает вестовой, входя в штаб.
— Какие иностранцы? — недоумевает Шумяцкий. — Зови сюда.
Входят консулы восьми государств, представленных в Иркутске.
— Мы пришли предъявить требование новым властям, — с апломбом заявляет один из консулов по-французски.
— Мы выслушаем ваше требование, — по-французски же отвечает Лазо.
— Должна быть обеспечена неприкосновенность жизни, имущества, свобода подданных нашего государства.
— Все, что установлено советскими законами, мы будем соблюдать, — говорит твердо Лазо. — Но мы требуем выдать Самарина, Иванова, Скипетрова, Никитина, других мятежников. Они скрываются в ваших консульствах.
В мастерской электростанции у верстака сгрудились электрики. На верстаке разостлан «Летучий листок Сибири». Кто-то громко читает:
— «Вся полнота власти в городе Иркутске, губернии, области переходит к Иркутскому Совету рабочих, солдатских и крестьянских депутатов Восточной Сибири».
Иркутск в метелях. Над «Белым домом» красное знамя с серпом и молотом. Через всю улицу большой красный плакат: «Да здравствует Второй Все-сибирский съезд Советов!»
