Ее нетрудно было разыскать, эту усадьбу. Жил Лобода на отшибе. Все — и пятистенный оштукатуренный дом, и длинные сараи под черепичной кровлей, как у немцев-колонистов, и машина под широким навесом — говорило о зажитке хозяина.
Лобода, пожилой, но еще пышущий здоровьем, уверенный в каждом движении человек, вышел на крыльцо, как только машина стала у его дома.
— Проездом или нам честь оказываете, товарищ Постышев? — спросил он, кланяясь с достоинством.
— Откуда меня знаете? — спросил Постышев, переглядываясь с Башкатовым. — Или у вас тоже, как в Сибири, устный телеграф работает? Там приезжаешь на станок, а уже знают, что должен приехать.
— Прошу ко мне. За столом как-то удобнее разговор налаживать. Что вас привлекло в наши края?
— Время у нас маловато, — сказал Постышев. — Хочется посмотреть, как вы семена готовите к севу.
— Это показать можно. Я даже товарищам из КНС предлагаю: приходите, посмотрите, как урожай нужно обеспечивать.
Лобода повел Постышева и Башкатова к амбару. В нем на брезентах было рассыпано зерно. Отборное, прозрачное, одно к одному, оно радовало глаз.
— У селекционеров зерно приобретал, — пояснял Лобода. — Элита. Тысяча зерен — ровно сорок два грамма.
— Хорошее зерно. — Постышев зачерпнул пригоршней из кучи маленькие, как обточенные, янтарным. — Что же с соседями не поделитесь?
— А что они с ним сделают? — настороженно вымолвил Лобода. — Само зерно не растет, — оно, как и земля, хозяина любит.
— Говорят, что «земля артель любит», — заметил Постышев. — Так русская пословица говорит.
— Я русских пословиц не знаю, — после долгой паузы заявил Лобода. — Украина Россию всегда зерном кормила. Хозяина уже уважать перестали. Гонение на хозяев. Раньше только поговаривали об этом, а теперь со всех сторон притесняют. Что, хозяин для себя зерно растит?! За урожай болеет?! Кто занимался сельским хозяйством, тот знает, что такое урожай и как он дается.
— А если хозяином земли будет не один человек, а коллектив? Как вы думаете, земля после этого родить хуже будет? — резко спросил Постышев.
— Для коллектива наши семена не готовы, — так же резко ответил Лобода. — Если подходить разумно, то только неопытный или недальновидный дровосек будет подрубать сук, на котором он сидит.
— Значит, мы сук подрубаем? — улыбнулся Постышев.
— Зерно пока дает так называемый кулак-середняк, — стал доказывать Лобода. — Без него…
— Дает, — прервал Лободу Постышев, — потому, что мы предоставили возможность давать только ему. У бедняка нет тягла, нет орудий. Это все экспроприирует кулак. Это известно давно.
