— Что же, середняков не принимают в КНС? — поинтересовался Постышев.
— Середняк он так, посереди, стоит. С одного боку куркули, а с другого таки, як мы, жебраки…
Постышев: А куркулей много?..
Пахарь: Куркули есть, да и помещиками знов обзавелись. Может, я не так назвал. Только як не называй, а если у человека сорок десятин земли, кто он — пан, а чи панок?
Постышев: Откуда же появились такие?
Пахарь: Есть у нас Герасим Николаевич Лобода. Сам тутошний. За Петлюру носив шапку с шлыком.
Потом десь по свиту блукав, снова вернулся. Язык у него, як дзвин. Выступает, як поп на амвоне: «Мы даем товарный хлеб. Мы всю страну на своих харчах содержим. Мы культурные землеробы». Позахватал лучшие поля и пашет.
— Ну спасибо, товарищ, за рассказ, — сказал Постышев. — Как ваше имя, отчество, фамилия?
— Гливко Евген Карпович.
— Я Постышев, секретарь окружкома.
— А где же товарищ Киркиж? — полюбопытствовал Гливко.
— Он к вам приезжал? — спросил Башкатов.
— Он у нас комиссаром был.
— Что же вы, бывший красноармеец, не принимаете участие в КНС? — сказал Постышев.
— На собрания ходил. А потом перестал. У меня пять чашек на столе. Треба в них и молока налить и каши положить. А шо дарма время переводить — речи слушать? От них каша не родится. Як осень, так наш Чупринка и про прокатные станции и про коллективное тягло наговорит сто мешков. А весной иди к Лободе, кланяйся: «Дайте конячку», «Позычьте сеялку»… Десять хозяев все село в своих руках держат.
— Это вы уж через край, товарищ Гливко, — возразил. Башкатов. — Вроде советской власти у вас нет… Что же, в райисполкоме об этом не знают?
— В районе все знают, — намекая на что-то, протянул Гливко, — знают и про то, кто на поле у пана Лободы работает. И как кого он на сивбу та уборку нанимает…
— Напрямую можно рассказать? — настоятельно попросил Постышев.
— А так: прийдут из «фина», спросят: «Кто такой у вас работает?» — «Родственник». И «фин» понимает, что «родственник», потому что Лобода все за добрым обедом объяснит, сколько у него «родственников» и як ему тяжело им всем помогать.
— Спасибо, Евген Карпович, за науку! — прощаясь, сказал Постышев.
— Заедем к Лободе, посмотрим, что это за серый барин? — когда они уселись в машину, предложил Башкатову Постышев. — Знаете, что сказал Николай Палкин после того, как посмотрел «Ревизора»? «Всем досталось, а больше всего мне». Вот и сейчас мне досталось. Поверил я вашей статистике. В ней о Лободе, о десяти «хозяевах», что всю лучшую землю забрали, ничего не сказано. Что толку в КНС, когда в нем только речами кормят?.. Нужно спросить, Гордей Федорович, — когда машина приблизилась к селу, наказал шоферу Постышев, — спросить, где тут усадьба Лободы.
