Рассказы на первый взгляд совершенно противоположны — и по тону, и по содержанию. Остается неясным, куда же стремился Леонид Ильич в 1945 году: то ли в Париж, то ли побыстрее домой. Но, как ни странно, скорее всего, было и то, и другое. Взойти на высочайшее архитектурное сооружение Европы для Брежнева тогда означало — пере-листнуть страницу истории. Оставить в прошлом и бедствия войны, и мировые катастрофы, и личную разлуку с Родиной… Достичь своеобразного «конца истории», чтобы отныне все могли зажить спокойно и счастливо. Так, видимо, преобразилась в сознании Брежнева мысль его отца о том, чтобы «повесить Гитлера» тоже на башне вроде Эйфелевой. Позднее эта идея — закончить историю всеобщим миром — стала главной во всем правлении Брежнева.
«Европа, — говорил он в своих речах, — источник самых страшных войн в истории человечества. Не менее сотни миллионов погубленных человеческих жизней… Это тоже вклад европейцев в историю человечества, но вклад ужасный». «Мы призываем преодолеть кровавое прошлое Европы». «Пусть Вторая мировая война останется последней мировой войной». «И если сказать просто, то очень хочется, товарищи, чтобы дети и внуки наши никогда не испытали, что такое война». А летом 1945 года вместо Парижа Леонид Ильич попал в Москву — его командировали на Парад Победы.
«Храню саблю, с которой шел на параде». Парад Победы на Красной площади 24 июня 1945 года — наверное, одна из высших символических минут всей войны. Боевые знамена гитлеровских армий летели в грязь, на мокрую от дождя брусчатку Красной площади. И по этой же брусчатке гордо шли, сверкая обнаженным оружием и боевыми наградами, победители — красноармейцы, офицеры, генералы… Надо ли объяснять, что это сочетание: последнее унижение врага и праздничный триумф победителей — тоже составляло карнавал, великолепный карнавал Победы?
Кульминационный момент парада газета «Правда» в те дни описывала так: «Внезапно смолкает оркестр. Раздается резкая дробь барабанов. Взору представляется незабываемая, глубоко символичная картина. К трибуне подходит колонна бойцов. У каждого в руках — немецкое знамя. 200 плененных вражеских знамен несет колонна. Эти знамена добыты, как трофеи, в победных боях… Некогда гитлеровцы самонадеянно и нагло несли их на советскую землю, а сейчас они — единственное, что напоминает о былых полках и дивизиях Гитлера… Поравнявшись с трибуной, бойцы делают поворот направо и презрительным жестом, с силой бросают вражеские знамена на мостовую, к подножию мавзолея… Буря аплодисментов прокатывается по площади…» Брежнев видел это зрелище своими глазами и в музее как-то указал на такую фотографию: «Вот так летели к Мавзолею фашистские штандарты…»
