— Это он спасибо так говорит, — смеялся счастливый Игонька и от радости кувыркался в высокой траве.
Но Митраша и Настёнка с Васей понимали, что их жеребёнок ещё очень слабенький. Когда он вставал, тонкие ноги дрожали и подгибались в коленях, шерсть не блестела на спине, как у других жеребят, и холка была жиденькая, свисала пегими сосульками на шею, а не щетинилась на загривке.
Ребята ещё усерднее ухаживали за жеребёнком. Настёнка по вечерам торчала в колхозной библиотеке, всё читала разные ветеринарные книги. Может, в них что-нибудь прописано, как выходить жеребёнка. И Митраша ходил задумчивый, серьёзный. Только Игонька не умел горевать. Каждое утро он тщательно осматривал своего любимца и находил, что тот крепчает день ото дня.
Время от времени приходила взглянуть на Синеглазку Митрашкина бабушка и утешала ребят:
— А вы не очень горюйте, скоро только сказка сказывается…
Теперь ребята брали жеребёнка пастись на берег реки, на пойму. Они смастерили себе шалаш. День на лугу пасли, а на ночь заводили жеребёнка к себе в шалаш. Еду ребята по очереди приносили из дома.
В хлопотах время шло быстро. И вот заметили все, что у Синеглазки шерсть начала лосниться. Шелковистой стала и гривка: чёрную чёлку Настёнка аккуратно расчёсывала каждый день деревянным гребнем. Синеглазка покорно стоял, слегка помахивая хвостиком. Наверное, ему нравилась Настёнкина затея.
— Давайте сегодня пустим его в общий табун, — сказал Митраша, с любовью поглаживая Синеглазкины вздрагивающие ноздри.
— Не надо, его жеребята другие обидят. — Игонька заслонил спиной Синеглазку, будто защищал от обидчиков.
— Никто его не обидит, вон какой крепыш стал, — встала на сторону Митраши Настёнка. — И потом, ему тоже товарищи нужны. Ты ведь без друзей не можешь и дня прожить.
Игонька только вздохнул. Он так привязался к жеребёнку. Мальчику было жалко расставаться с ним. Но с Настёнкой он в душе согласился. И правда, без друзей нельзя жить.
Ребята зашагали к селу. Рядом бежал Синеглазка. На ходу он срывал травинки, захватывал их мягкими губами и жевал, поматывая головой.
Колхозные жеребята паслись на лугу возле самого села. Синеглазка увидел их, остановился, чутко поводя ноздрями. Тело его вытянулось в струнку, он весь напрягся, будто перед прыжком.
Ребята залюбовались своим воспитанником.
— Наш не хуже колхозных, даже лучше, — прошептал Игонька, — у нашего глаза синие…
Подъехал на дрожках председатель. Ребята так были взволнованы расставанием с Синеглазкой, что не сразу заметили его.
