Старик захлопнул дверь. Он лихорадочно соображал, держа мальчугана на руках. Он слыхал, что укушенный бешеной собакой начинает сам ощущать себя собакой. Но не помнил, сразу ли после укуса приходит бешенство, или некоторое время спустя. Что я вообще знаю, кроме моей старой мельницы, подумал он с тоской, а ногу на месте укуса уже жгло. Если бешенство имеет обыкновение наступать сразу, то мальчик в опасности. Заметавшись по комнате, мельник ступил на что-то мягкое, липкое, поскользнулся, и чуть было не упал. А наступил он на густую красную слизь, которую изрыгнул бешеный пес. Он удержался и выпрямился. Прижимая к груди чужого дитятю, старик уже не доверял себе.
Дверь отворилась. В дверях стояла собака. Мельник отпрыгнул к очагу, выхватил из огня головешку и запустил ею в пса. Весь в брызгах искр пес завалился было на бок, задергал было ногами, но вдруг вскочил, как ни в чем не бывало, и на миг явя мельнику свои невидящие, кровавые глаза, пошел — и ткнулся в угол. Решив не рисковать, старик запер животное и вместе с мальчиком покинул свое жилье. Ничего нельзя было в снегопаде различить на расстоянии шага. Багелар, выбежавший в домашних чустах, по щиколотку вступил в снег. Старика залихорадило. И он уже не знал, от холода его лихорадит, или начинает сказываться бешенство. Ему надо было добежать до Махяла и вручить ребенка родным, пока соображает башка. Но тут дверь каким-то образом открылась и собака вышла наружу. Теперь она бессмысленно шла по двору, роняя красную слизь в снег. Она была словно рукодельная. Словно пес был мертв, в вселившееся в него бешенство пыталось учиться ходить. Он шел на него. Сознательный старик заметался по двору, спасаясь от бессознательного пса. И ничего не попадалось под руку, чем отбиться.
Надо было спасать малыша сначала от бешеного пса, потом от себя самого. Старик вспомнил где-то слышанное, что бешеная собака боится воды.
Он подбежал к берегу и поставил мальчика в воду. В деревне побежали с ружьями наперевес, но предательским оказался так порадовавший нынче красивый редкий снегопад: он прятал все следы.
Поставив мальчика в воду, Багелар погнался за псом. Тот шел, как кукла, несобачьей своей походкой. Самое страшное было в этом. Он был неживой, в нем не могло быть даже животного разумения. Он был как вышедший из подчинения робот. В слепящем снегопаде вслепую преследовали друг друга бешенство и человек. Пес остановился на берегу, как раз напротив мальчугана; изрыгаемые им щенки краснея высвечивались из-под снега. Пес смотрел на малыша, стоя на уступе, но боялся сделать следующий шаг. Ребенок же мог выйти на ту сторону и бежать домой, но от страха встал, как вкопанный. Не имея, чем ударить пса, старик пнул его ногой. Но крупная кавказская овчарка только покачнулась от пинка, равнодушно обернулась и попыталась вслепую цапнуть старика, так что он едва увернулся, а пес продолжал стоять, вперив в мальчика свой бессмысленный взгляд. Но между мальчиком и бешеным псом была спасительная вода.
