Что память сохранила. Воспоминания | страница 21

Я помню такой эпизод. Как-то мы с братом оказались в одном гостиничном номере в Москве, и он решил позвонить по телефону Хрулёву. Когда в трубке прозвучал ответ, что Андрея Васильевича нет дома, Володя обратился к ответившему по имени, спросил о здоровье членов семьи, назвав всех по именам, что убедило меня в его близком знакомстве с семьей генерала. Сказался и организаторский талант брата: он собрал вокруг себя группу художников – участников прорыва блокады – Бориса Котика, Николая Кутузова, Федора Савостьянова, пригласил в группу Константина Молтенинова, поскольку он «как никто умел писать снег».

Владимир Иванович Селезнев, 1960-е годы

Вся эта группа работала над огромным полотном (40 на 8 квадратных метров) в одном из павильонов бывшего Дерябкина рынка (на Малом проспекте Петроградской стороны). Брат всех убеждал, что это делается «в память», и находил отклик. Так, металлические конструкции для диорамы специально изготовил (по чертежам брата) и безвозмездно поставил завод «Пелла», холст сшивали на надежных «зингерах» работницы одной из мастерских, краски получали из Союза художников «под другие работы».

О художнике Л. И. Кабачеке и его ученике Ю. А. Гарикове на протяжении всего времени работы над диорамой никто не слышал. Однако, познакомившись с этой работой, Л. В. Кабачек стал проявлять к ней интерес определенного характера. По моим догадкам, Кабачек очень хотел «выдвинуться» и получить почетное звание, но его творческий путь оказался в стороне от «мейнстрима» советской тематики. Его приговор готовой работе был суров: краски за три года успели пожухнуть, и их надо «обновить», что готов был сделать его ученик Ю. А. Гариков.

Вообще должен заметить, что явный успех всегда порождает много родителей. К тому же художники, действительные авторы диорамы, много болели (сказались и война, и возраст, и огромное неотапливаемое помещение, и высокие строительные леса для работы), а потому вынуждены были согласиться на «обновление» своей работы. Но память об их подвиге, которому посвятил свои стихи храбрый защитник Ленинграда поэт Михаил Дудин, сохраняется, а музей-диорама остается глубоко почитаемым свидетельством героизма защитников города-героя.

Вот замечательные поэтические строки М. Дудина о создателях диорамы: