Шла весна 44-го года. Я пятую ночь дежурил в газетной типографии, и ко мне через каждые 20 минут и что-то требовали или спрашивали. Я измотался, изругался, до того, что у меня заболело ухо, и, если бы тот товарищ пришел один, я бы попросту послал его к черту, но он привел с собой свою кузину, мою жену, совсем не охотницу до ночных прогулок, и я сразу понял, что дело серьезное.
— И так все это спешно, товарищи? — спросил я тоскливо, глядя то на них, то на мокрую груду гранок на краю стола. — Почему ты ночью и зачем она с тобой?
Владимир хотел что-то сказать, но лишь глубоко вздохнул и покраснел. Он был красивый, черноволосый, очень похожий на сестру лицом, но такой конфузливый, а от этого подчас такой резкий и развязный, что мы редко приглашали его в свою компанию. Так он и путался с женщинами.
— Смотри, Володя, — вмешалась жена, — он даже не поинтересовался на ком! Владимир просит тебя сходить к Нине и выяснить их отношения.
Я так и вскочил. У меня даже ухо прошло.
— Их отношения? Володька, что это значит? — Он молчал. — Да разве вы встречаетесь? — Он молчал. — Ну, Ленка! Ну, ! — сказал я ошалело. — Всего я ожидал, но такого… Володька, да что ты слушаешь? Это же бред!
— Ничего не бред, они отличная пара, — отрезала Ленка. — Ты с ней дружишь и обязан помочь Володе.
От этой у меня снова заболело ухо, и я сел.
— Володя, ну ты же знаешь, — сказал я тоскливо, — Нина и будет ждать Николая.
— Хм! Как он, однако, за нее уверен, — тонко улыбнулась Ленка. — Как уверен! Вот знаток женского сердца!
— Так что? — спросил Владимир и быком посмотрел на меня. — Ты мне поможешь или нет?
— Да в чем я тебе должен помочь? В чем? Нелепый ты человек! — закричал я.
Он вскочил и забегал.
— Володя, милый, — продолжал я, — не сердись, — Николай мой друг. Ты не бываешь в этой компании и не знаешь. Я его подвел к Нине, я один был на их свадьбе. («А свадьба-то была?» — пробурчала Ленка.) А тебе что, попа надо? Я провожал его на фронт — один, Нина была на гастролях. Когда пришло от него последнее письмо, она прибежала ко мне в типографию, ночью, даже без калош, а лил ливень. («Такая же », — пробурчала Ленка.) На день их встречи она третий год из посторонних приглашает только меня, — с Ленкой он часто ссорился, со мной никогда. с какой мордой я сунусь к ней? Даже если у тебя есть какие-то основанияо в это я не верю, конечно. — Он дернулся в мою сторону. — Я знаю, ты сейчас скажешь, что он погиб, — милый, да кто это знает? А что, вы меня не хоронили?
