Трудности возникают, когда натура (отроческий поиск достойных позиций, подростковая эмансипация, желание любить) или ситуация (отъезд на учебу, призыв в армию, женитьба) вынуждают перейти границу отчуждения, несмотря на опасения. Направление драйва меняется. Теперь преобладает стремление втянуть в семейную форму отношений то новое, что предстоит освоить, а не выйти ему навстречу. Когда такое поглощение не удается, защита видоизменяется. В доступном, знакомом и податливом мирке начинают воплощаться недовольство собой, груз тревог, подозрительность. Семья становится тем, по выражению Ф. Перлза, «помойным ведром», куда уходят неотреагированные амбиции, страсти и прочие источники намерений. Остальное социальное пространство утрачивает привлекательность. Изолированный невропат окончательно превращается в домашнего тирана, спекулирующего на своей беззащитности и беспомощности. Как отметил З. Фрейд, «что нас поражает в фобиях невротиков, так это не столько их содержание, сколько интенсивность. Страх фобий прямо неописуем. Иной раз складывается впечатление, будто невротики боятся вовсе не тех вещей и ситуаций, которые и у нас при известных обстоятельствах могут вызвать страх, а тех, которые они просто называют теми же именами». Вне семьи заложником такого эгоизма становятся те, кто не может от него уклониться (знакомые, любовники, домашние животные и т. п.).
Сочетание невропатичности с умственной отсталостью сильно утолщает скорлупу подозрительности. Мифы и аутистическое исполнение желаний зачастую почти полностью вытесняют обычные адости жизни, и без того трудно доступные измененному восприятию. Такого склада люди очень податливы к манипулированию с помощью самых примитивных способов воздействия на подсознательные мотивы поведения. Они часто встречаются среди последователей разного рода мистических учений. Глупый отщепенец с невропатическим складом характера среди сектантов встречается гораздо чаще, чем в обычной популяции. Его как бы принимают в некую виртуальную семью, где он чувствует себя спокойно, так как выдуманная сфера отношений готова принять его ожидания такими, какие они в его голове (в отличие от реальных людей, где все время приходится опасаться подвоха).
Социальная запущенность – самый неблагоприятный вариант небрежного и педагогически некомпетентного воспитания для детей, нечетко воспринимающих мир, общество и себя. Если их не понимают семья и система, то рассчитывать на приязнь и сострадание среды тем более не приходится. Страх сопровождает невропатичного ребенка с раннего возраста и всю последующую жизнь, так как, в отличие от обычного склада детей, которым тоже страшно в незнакомом мире, ему не на что надеяться и не на кого опереться. Он слишком рано замыкается в себе, и барьер неприятия любой новой информации производит на окружающих впечатление умственной отсталости, непонятливости, тупости. Позиция «не троньте меня, я нервный и несообразительный» усваивается с ранних лет и нередко становится фундаментом всего характера в последующие годы. Такое актуальное переживание определяет и направленность поиска защиты (драйв). Единственным конструктивным выходом из ситуации ребенок с детства видит покровительство, в поисках которого готов мириться с самыми непрезентабельными ролями и позициями. Зависимость от конкретного человека с готовностью принять его моральные ориентиры в качестве ценностей, а затем и смыслов поведения, действительно обеспечивает известную стабильность в окружающем мире. Она эффективна. Если такое покровительство надежно и долговременно. К сожалению, глупые и невропатичные не очень ценятся сильными и авторитетными. Так что время от времени приходится настраиваться на другого человека, каждый раз утрачивая какую-то долю искренности чувств. И, в конечном счете, остается лишь готовность демонстрировать привязанность, чтобы не гнали. В глубине души накапливается враждебность к покровителю. Обнаруживающая себя, как только тот становится уязвим или зависим.
