Конфликт с обществом дает о себе знать с началом обучения в школе, но надлом личностного развития начинается еще в дошкольный период. Если ребенок не посещает детский сад (а родителям не до его воспитания) или у воспитателей до него не доходят руки (блокированная эмпатийная потребность в раннем детстве тормозит аффилиативную, на которой базируется воспитательная ситуация), пробиться через слой педагогического равнодушия ребенку такого склада явно не под силу. Так что, придя в школу, он имеет гораздо больше шансов получить статус «озлобленного дезорганизатора», чем просто «небрежно воспитанный». Приноравливаться к системе ему просто не приходит в голову. Отставание в учебе закрепляет за ним эту характеристику. Дальнейший путь к социальному отчуждению будет мало отступать от вектора, намеченного в начальных классах, хотя реабилитационная педагогика (не очень популярная в нашей школе) и в состоянии многое исправить.
Люди, мыслящие впечатлениями, вполне успешно адаптируются к обыденной жизни, где не требуется оперировать представлениями. Даже в мире науки, где, казалось бы, это качество непременно и обязательно, кататимно (пралогично) мыслящих людей предостаточно. Как заметил П.Б. Ганнушкин, «элементарно простые, примитивные люди, лишенные духовных запросов, но хорошо справляющиеся с несложными требованиями, без больших недоразумений работают в ремесле, торговле и даже в администрации». А предрассудки, которыми они «закрывают» любые бреши в недоступной им логике событий (пресловутый здравый смысл и житейский опыт) чаще всего не выходят за рамки общепринятых заблуждений. Однако в детстве людям такого склада живется неспокойно. Требования и ожидания школьной программы, которым хочешь – не хочешь нужно соответствовать, окрашивают чувственный фон жизни в тревожно-обидчивые тона. Анализируя работу «классов выравнивания», по замыслу предназначенных для того, чтобы дидактическими приемами ликвидировать отставание в учебе, И. Унт была вынуждена отметить, что изначальная идея скоро сдала свои позиции и «основной упор стал делаться на усвоение программы-минимум и растягивание сроков обучения». Другими словами, вместо реабилитационного возобладал дефектологический подход. Перестроить работу самих учителей, побудить их опираться на сильные стороны психики и личности, маневрируя учебно-воспитательной тактикой, не получилось. В годы перестройки существовала даже Российская ассоциация педагогической реабилитации детей и подростков, которая стремилась инициировать в профессиональном сообществе дискуссию на эту тему, но школа твердо стояла и продолжает стоять на своем – его величество образовательный стандарт превыше всего. Естественно, нестандартно мыслящим детям приходится сначала перехитрить систему образования, а только потом заниматься собственной социальной адаптацией. Такова их судьба, и с ней приходится считаться.
