Меркуччо в тексте Да Порта и Маркуччо, «прозванный косоглазым», в тексте Банделло, – без сомнения, – Меркуцио, наш, тот самый. «Он был придворным, – добавляет Банделло, – и славился своей учтивостью; все его любили за острый язык и всякие прибаутки, ибо у него была всегда наготове какая-нибудь веселая выдумка, дабы рассмешить компанию, и он умел позабавиться, не обижая никого».
Теперь открывается, что он был косоглаз и что руки у него были всегда, хоть в какую жару и сколько бы он ни отогревал их у камина, холодные.
Как лед, – лаконично сообщает Да Порта.
Холоднее, чем альпийский лед, – дает волю творческому воображению художник слова Банделло.
И это оказалось для Джульетты чрезвычайно кстати. Потому что, когда рука Ромео коснулась ее руки, с девочкой что-то случилось. Не стану и пробовать формулировать: у каждой читательницы была хоть одна такая минута в жизни, непостижная нашему, читатель, уму. Да и качество пера влияет: я пишу вороньим, а тут надобно гусиное.
Забывшись и вряд ли слыша свой голос, она, – пишет Да Порта, – произнесла:
– Благословен ваш приход ко мне, мессер Ромео.
(В передаче Банделло эта фраза тоже звучит не слабо:
– Да будет благословен тот миг, когда вы оказались рядом со мной!)
Ясно, что порядочные барышни вообще-то так себя не ведут. Тем более с малознакомыми. Все равно что броситься на шею. Да еще богослужебная лексика припутана.
Судя по ответной реплике, Ромео буквально остолбенел. Тупо переспрашивает:
– Как это благословен мой приход?
(В тексте Банделло:
– Мадонна, за что вы меня благословляете?)
Она уже пришла в себя настолько, чтобы отыграть назад свои опрометчивые слова:
– Да, благословен ваш приход сюда ко мне, ибо вы хоть левую руку мою согрели, пока Меркуччо мою правую застудил.
(В редакции Банделло:
– О, не удивляйтесь, благородный юноша, что я благословляю ваш приход: мессер Маркуччо своей холодной рукой меня совсем заморозил, а вы, по милости вашей, согрели меня нежным рукопожатием.)
На слух постороннего – неубедительно, причем красноречивый плагиатор вообще попадает впросак: получается, все-таки Да Порта прав – Дж. и М. держались за руки достаточно долго, прежде чем встали в круг? Интересно все-таки почему.
Ромео тоже, видать, потрясен. Пройдя суровую школу Розалины, он, должно быть, совершенно не готов к тому, что незнакомая красивая девушка выказывает ему искреннее доброжелательство. И его отклик на ее приветливые слова тоже немедленно нарушает границу обычной любезности; впрочем, еще не поздно выдать – и принять – его признание за шутку.
