— Арчи, — Вулф поднял руку, — моя обязанность — выяснить личность матери и представить её клиентке, а также определить вероятность того, что её муж — отец этого ребенка. Ты думаешь, я смогу это сделать без того, чтобы выяснить, кто убил женщину?
— Нет.
— Тогда не зли меня. И без этого настроение отвратительное.
Он потянулся к кнопке звонка, чтобы попросить пива.
Я находился под арестом с 3.42 воскресенья, когда инспектор Кремер забрал меня из дома, до 11.58 понедельника, когда Натаниэль Паркер, адвокат Вулфа, приехал в кабинет прокурора с бумагой, подписанной судьей, установившим залог в двадцать тысяч долларов. Поскольку средний залог по Нью-Йорку за Особо важных свидетелей по убийствам составляет около восьми тысяч, то такая сумма поставила меня на высшую ступень. И я это оценил.
Если не считать бессонницы, двух пропущенных приемов пищи, приготовленной Фрицем, а также того, что я не почистил зубы, моё заключение не было великим испытанием и совсем меня не утомило. Я изложил историю, предложенную Вулфом, плюс пара усовершенствований, сначала Кремеру у нас в кабинете в присутствии Вулфа, потом помощнику окружного прокурора по фамилии Мандель, которого я встречал раньше, и нескольким сыщикам из отдела по убийствам. Что касается окружного прокурора, то тут мне оставалось только гнуть свою линию. Тон был установлен Вулфом в его схватке с Кремером в воскресенье днем, особенно в конце его, когда инспектор поднялся, чтобы уйти.
Вулфу пришлось откинуть голову назад, что всегда его раздражало.
— Я ничего вам не должен, — сказал он Кремеру, — и не нуждаюсь в вашей снисходительности. Вы понимаете, что было бы бессмысленно забрать меня вместе с мистером Гудвином, так как я все равно бы молчал. Более того, если бы я нашёл, что посоветовать вам, то все равно бы не предложил свой совет.
— Может быть и так, — проскрипел Кремер, — что пройдет еще много времени, прежде чем вы сможете давать какие-нибудь советы.
— Тьфу. Неужели вы действительно думаете, что такой человек, как вы, может взять надо мной верх. У вас в кармане лежит подписанное мною заявление, в котором я утверждаю, что совершенно не знаю и даже не подозреваю, кто является убийцей Элен Тендер. У меня есть достаточно оснований для того, чтобы утверждать: мой клиент тоже ничего не знает. Что же касается вашей угрозы лишить меня лицензии, то скорее я буду спать под мостом и есть объедки, чем беспричинно представлять клиента официальным властям.
