И только когда на третий день Цзинь объявил, что мальчик чувствует себя лучше, ледяные пальцы страха наконец ослабили хватку. Тревога никуда не делась — парнишка все еще был слаб, но Цзинь заверил, что за жизнь Тео можно не волноваться.
— Не было никаких оснований волноваться вообще, — ворчал он. — Обычная простуда, а ты — папаша-паникер.
— Цзинь, умоляю, не полощи мне мозги. Лучше бы я сам болел, честное слово…
— Если заболеешь, я тебя сразу убью, — милой улыбке Цзиня могла бы позавидовать Джоконда. — Не смей лишать меня заработка.
— С таким характером работу и правда сложно найти, — Амадео увернулся от диванной подушки. Та пролетела через гостиную и врезалась в грудь начальника охраны.
— Ты! — побагровел тот. — Какого черта швыряешься мебелью?!
Цзинь скрестил тонкие руки и бросил на Дэвида надменный взгляд.
— Я? Это твой хозяин не принял положенное наказание.
Амадео поспешил наверх, чтобы не попасть под перекрестный огонь.
— Пап, а почитай мне еще, — попросил Тео, заправив за ухо прядь отросших до плеч волос. — Ту часть, где Бильбо сражался с пауками и спасал гномов.
У Амадео защемило сердце — этот жест слишком походил на его собственный. Мальчик попросил разрешения отрастить волосы еще год назад, и Амадео не стал возражать, однако предупредил о неоднозначной реакции окружающих — сам он в детстве натерпелся достаточно издевок. Однако Тео лишь весело отмахнулся — отца он боготворил и во всем хотел походить на него.
— Конечно, малыш, — Амадео раскрыл книгу. — Сейчас Цзинь принесет лекарство, ты его выпьешь, а потом…
— Ну пап, — сморщил нос сын. — Эти лекарства такие противные…
— Не такие противные, как начальник охраны, — Цзинь протянул мальчику кружку с муми-троллем. — Только попробуй оставить хоть каплю. Приготовлю еще порцию и заставлю выпить.
Тео с тяжелым вздохом протянул руку.
— Сильно поругались с Дэвидом? — разумеется, Амадео слышал разносящиеся на весь дом вопли, и изо всех сил старался не улыбаться — ссоры Цзиня и начальника охраны уже стали притчей во языцех. После каждой лексикон остальных обитателей дома пополнялся новыми словами и выражениями, половина из которых была на китайском.
— Совершенно невыносим. Я скоро решу, что ему требуются ежедневные клизмы, — Цзинь забрал у Тео кружку и ласково потрепал его по волосам. — Умница. А теперь ложись и засыпай.
— После того, как папа мне почитает, — рискнул пискнуть тот, по уши укутавшись в одеяло.
К удивлению Амадео Цзинь не разозлился, хотя обычно остро реагировал на непослушание пациентов. Похоже, что Дэвид спустил ему весь пар.
