Петрович набрал полную грудь воздуха, собираясь в очередной раз напомнить Клавке о ее подлости и неблагодарности, но я успел его опередить и спросил:
— Почему же там, в доме, вы не шарахнули меня чем-нибудь, не связали, а убежали в окно?
— Все равно уже ничего б не удалось. Я в окно саидову машину увидала, — простодушно сообщила Клавка. — Он бы в момент явился на шум. А так получается, что мы не задаром в доме околачивались, мы вора выследили. Кто же знал, что вы Петровичу дружок?
— Ну и дрянь же ты, Клавка, понял, — сплюнул Петрович.
— Поняла… — опять поправил его я.
Мы сидели прямо на песке и курили. Кошка ходила вокруг нас постепенно увеличивающимися кругами и принюхивалась. Временами она поворачивала к нам мордочку и говорила свое «мя». Потом вдруг замерла и вся вытянулась по направлению к реке.
— Мышь чует, — покровительственно сказал Петрович.
— Сами вы мышь! — фыркнула Клавка. Она поняла, что мы не собираемся ее обижать, и поэтому здорово повеселела. — Послушайте, моторка!
Петрович шустро вскочил и принялся размахивать руками у самой кромки воды, будто ловил такси на дороге.
Моторка причалила к нам.
— Здорово, Петрович, — сказал сидевший в ней мужик.
Это, в общем-то, меня нисколько не удивило, а лишь оказалось подтверждением того, что Петровича в самом деле знает весь район.
— Куда собрались? — спросил мужик.
— В Мышеславль, понял. Подбросишь?
— Всех?
— Всех.
— И кошку?
— И кошку.
— Лодка не потянет, перегруз получится. Видишь, сколько я тут рыбы наловил. А бросать жалко.
— Кошка рыбу съест, — вдруг сказала Клава.
— Всю? — испугался мужик.
— Сколько сможет, а нам легче будет. И рыба зря не пропадет.
— Полезайте с кошкой, — распорядился хозяин лодки.
Ему так понравилась клавина шутка, что он повторил ее раз десять. Мы забрались в лодку, и она осела чуть не до самой воды. Кошка сначала не хотела уходить с моих рук, но потом ее звериная сущность взяла свое. Некоторые рыбы были еще живы, и кошка, брезгливо отряхивая мокрые лапы, пошла немного поохотиться. Рыбак оказался очень добродушным и смешливым. Он веселил всех рассуждениями о том, что среди такого количества добычи ей — то же самое, как ему — в бочке с пивом. Пожалуй, этот кусок моего путешествия оказался самым приятным.
Мышеславль встретил нас так ласково и кротко, будто бы ждал с самого своего основания. Я искренне удивился тому, что город действительно называется Мышеславль. Я-то думал, что это какое-то местное его прозвище, а оказалось, что таким было его натуральное географическое название и очень даже старинное, раз на гербе, развешанном на всех выдающихся местах, помещался маленький, симпатичный, но очень вредный, как считается, для человека, а особенно для некоторых пугливых женщин, грызун.
