Амадео знал Ксавьера не так давно, но не мог поверить, что он способен на такое. Строгость и беспощадность по отношению к подчиненным регулярно оправдывала себя, бессмысленной жестокостью он никогда не отличался. Наоборот, всегда действовал рационально, без лишних движений.
Пальцы, стискивающие руль, слегка расслабились. Наверняка это просто недоразумение либо попытка вытрясти деньги. Но, как бы там ни было, Амадео заставит друга рассказать все, что произошло. И на этот раз уйти от ответа ему не удастся.
* * *
Ксавьер выключил телевизор и мрачно уставился в газету, разложенную перед ним на столе. Кричащий заголовок резал глаза, огромные черные обвинительные буквы отпечатывались на сетчатке.
«КСАВЬЕР САНТОРО: беспощадный мучитель».
Раздраженно фыркнув, он скомкал газету и швырнул в мусорное ведро. Мало было проблем, так еще объявился какой-то самозванец. Ничего удивительного, если в ближайшее время выплывут и родители, потрясая кулаками и требуя долю от дохода.
— Черта с два, — он потянулся за сигаретной пачкой.
Дверь распахнулась, и Ксавьер поднял голову.
— Доброе утро, Амадео.
— Ксавьер, что происходит? — тот подошел и оперся на стол, наклонившись вперед. Капли с мокрых волос падали на полированную поверхность. — Я видел по телевизору твоего брата…
— Это не мой брат. Не стоит обращать внимания на такие мелочи, — спокойно ответил он. — У нас полно работы, сегодня должна быть крупная поставка на твоей ли…
— Мелочи? — перебил Амадео. — Он обвинил тебя в том, что ты бросил своих родителей, что…
— Неважно, — отрезал Ксавьер. — Полнейшая чушь, которая не стоит даже упоминания. Не верь всему, что говорят по телевизору, Амадео. У бара есть бумажные полотенца, вытри волосы. На улице сильный снег?
— Но если это самозванец, как он мог узнать обо всем, если не…
— От моей семьи? — Ксавьер презрительно фыркнул. — Да они душу продадут за пачку банковских бумажек, не то, что собственного сына.
Амадео пораженно выпрямился. Поведение Ксавьера обескураживало.
— Как ты можешь так говорить? Они же твои родители…
— Они мне никто. Стали никем, когда мне едва исполнилось четырнадцать. Впрочем… — Ксавьер задумался. — Намного раньше. Года этак на четыре.
— Я ничего не понимаю, — Амадео потер лоб. — Не понимаю, о чем ты говоришь. Ты и в самом деле бросил семью? Почему?
Ксавьер не удержался от вздоха. Этот парень был таким любопытным.
— Зачем тебе это знать? Не хватает своих проблем?
— Значит, это все же проблема, — Амадео скрестил руки на груди и уселся в кресло. — Я никуда не уйду, пока не расскажешь обо всем.
