* * *
Ночью Амадео что-то разбудило. Он сел на куче тряпья, пытаясь понять, в чем дело. Кто-то залез к ним? Но вокруг все было тихо, даже крысы, в изобилии водившиеся в округе, не тревожили.
Рядом беспокойно зашевелилась Тересита. Микки спал, как убитый, но она ерзала, сбрасывая с себя старое, в дырах одеяло.
Амадео протянул к ней руку и тут же отдернул — девочка вся горела.
— Микки, — прошептал он, пихнув друга в бок. Тот никак не отреагировал, и Амадео потряс его за плечо. — Микки, проснись, с Терезой что-то не так!
— А? Что? — сонно пробормотал тот. — С Терезой? Что с ней может быть не так, она же поела…
— У нее сильный жар, да проснись ты наконец!
Тереза металась, скидывая одеяло, которым Амадео и Микки пытались накрыть ее, и тихонько хныкала, иногда срываясь на сухой кашель.
— Я хочу мишку… Купи мне мишку, хочу искупать его в фонтане…
Микки с беспокойством смотрел на нее.
— Она бредит или что? Не понимаю.
Амадео прижал одеяло собой, чтобы девочка не могла его скинуть. Даже сквозь ткань чувствовался ужасный жар, исходящий от ее тела. Как будто вот-вот сгорит.
— Не знаю, но ей очень плохо. Надо что-то делать, Микки. У нас даже воды не осталось.
Тот кусал губы, сжимая горячую мокрую ладошку Терезы.
— Ладно. Я пойду поищу лекарства, а ты присмотри за ней.
— Что? Ночью? Но где ты найдешь их ночью?
— Залезу в аптеку, да какая разница где! — вспылил тот. — Присмотри за ней, я постараюсь быстро вернуться.
— Но откуда ты знаешь, что нужно?
— Разберусь как-нибудь, читать я все-таки пока умею!
— Ладно, — Амадео сильнее обнял Терезу, которая снова начала метаться.
Микки, не сказав больше ни слова, выскользнул из подвала. С его уходом словно стало темнее, и Тереза снова тихо захныкала, требуя своего мишку.
— Потерпи, Тересита, — прошептал Амадео. — Потерпи, скоро Микки вернется, мы тебя вылечим… И мишку тебе принесет. Только потерпи.
Прижимая к себе девочку, Амадео вскоре уснул.
* * *
Он проснулся от собственного чиха. В носу жутко свербило, Амадео шмыгнул и с трудом разлепил глаза.
Похоже, Микки так и не вернулся — его место пустовало. Тереза лежала рядом. Она не металась, не ерзала. Она вообще не шевелилась.
— Эй, — позвал Амадео, и в горло вцепились стальные крючья. Он откашлялся, но стало только хуже. — Эй, Тересита. Проснись, уже утро.
Она не шевелилась, и Амадео потряс ее за плечо. Голова девочки свесилась со свертка одежды, служившего подушкой.
Ледяной ужас пронзил все нутро Амадео. Он снова и снова тряс Терезу, нарочно не замечая похолодевшую кожу, так резко контрастировавшую со вчерашним жаром. Наконец в полнейшем бессилии отпустил ее и подтянул колени к груди.
