— Они в детстве были соседями, — сказала Мелисса. — Я тебе уже рассказывала.
— Понятно, — кивнул Гарри, накладывая себе картофельное пюре. — И когда же это было?
Он поднял глаза на Еву.
— Когда мы были подростками, — сказал Гэвин.
— Но вы поддерживали связь?
И снова он посмотрел Еве в глаза.
— В последний раз я видел Еву, когда только что поступил в Оксфорд, — снова ответил Гэвин, прежде чем она успела открыть рот.
— Вы встречались и все такое прочее? — поинтересовался Гарри.
— Не знаю, что ты имеешь в виду под «все такое прочее», — отозвался Гэвин, пододвинув себе миску с тушеным горошком. — Мы были совсем юными. И это было очень давно.
Выражение его лица не выдавало никаких эмоций, говорил он небрежно, и у Евы сложилось впечатление, что Гэвин хотел представить их отношения как обычное подростковое сумасбродство, не имеющие никакого значения, без сомнения, ради Мелиссы. И хотя на самом деле все обстояло совсем не так, она была рада согласиться с такой подачей.
— Вы замужем? — задал следующий вопрос Гарри.
— Перестань любопытствовать, братец! — резко сказала Мелисса.
— Это вполне уместный вопрос.
— А не бестактный ли? — возразил Гэвин.
— Вы должны простить Гарри. Он не любит тратить время на разговоры о том о сем.
— Я вовсе не против того, чтобы ответить, — сказала Ева. Ей нечего скрывать и нечего стыдиться. — Нет, я не замужем и никогда не была.
— Так значит, вы одна? — продолжил Гарри, глядя на нее так, как будто они были наедине.
— Да.
С близкого расстояния лицо Гарри выглядело обветренным, как будто он много времени проводил на открытом воздухе. Через щеку под углом проходил аккуратный шрам, собирая в складки одну сторону верхней губы, что придавало лицу слегка презрительное выражение. «Интересно, — подумала Ева, — как его угораздило получить такой шрам?» Темные волосы контрастировали со светлыми глазами, делая взгляд еще более пронзительным. У нее возникло впечатление, что от его внимания ничего не ускользает. Кроме того, он явно по какой-то причине старался задеть Гэвина.
— Ну и как, юный Гэвин разбил ваше сердце? — с легкой улыбкой поинтересовался Гарри.
— Сердце Евы небьющееся, — решительно произнес Гэвин, снова опередив ее. — Во всяком случае, если речь идет обо мне. А теперь отбросим в сторону тему про одинокие сердца. Ева, пожалуйста, расскажи нам, что ты делаешь тут. Мы все умираем от любопытства.
Чувствуя огромное облегчение оттого, что ее личную жизнь прекратили обсуждать, Ева изложила им базовую версию происходящего, исключив участие Джона Дюрана. Она сказала, что просто оказывает услугу одному своему другу, который работает над делом Шона Фаррелла. Упомянула общество «Справедливость», которым Гарри особенно заинтересовался и задал целый ряд вопросов, касающихся апелляции. Гэвин и Мелисса в основном слушали. «Интересно, помнит ли Гарри о том, как Купер шнырял вокруг коттеджа? — подумала она. — Если и помнит, то ничем себя не выдал».
